Фон для стихотворения – 62 фото

Арт

Автомобили

Аниме

Девушки

Дети

Животные

Знаменитости

Игры

Красота

Мужчины

Природа

Фантастика

Фильмы

Фэнтези

Фоны 3 635 29 марта 2021

1

Романтический фон

2

Цитаты о книгах в картинках

3

Красивый фон для текста

4

Рамка для писателя

5

Фон для презентации поэзия

6

Красивый фон для письма

7

Фон для презентации

8

Конкурс чтецов

9

Рамка по литературе

10

Старые письма

11

Фон для презентации по литературе

12

Красивый фон для текста

13

Фон для презентации книга

14

Пергамент и перо

15

Дон текст

16

Красивый фон для стихов

17

Лаванда и книга

18

Фон для письма

19

Фон для стихов

20

Фон для презентации книга

21

Красивый мужской фон

22

Цитаты на красивом фоне

23

Поэтическая зима

24

Фоны для текстовых документов

25

Винтажные фоны с книгами

26

Поздравления с днём рождения папе

27

Фон для открытки

28

Фон для текста

29

Красивая подложка для текста

30

Фон для письма

31

Фон бумага

32

Стильный фон для открытки

33

Фон писатель

34

Фон для поздравления

35

Фон для презентации по литературе

36

Фон для текста

37

Фоновое изображение для презентации

38

Фон в винтажном стиле

39

Приятный фон для презентации

40

Фон для текста

41

Фон для презентации поэзия

42

Фон для стихов

43

Красивый голубой фон для презентации

44

Фон для открытки вертикальный

45

Поэтический фон

46

Неблагодарные люди цитаты

47

Фон для мужской открытки

48

Фон писатель

49

Фон для открытки

50

Винтажные листы для письма

51

Перо и бумага

52

Поздравление с днем клубного работника

53

Фон для открытки

54

Литературный фон

55

Бирюзовый фон с рамкой

56

Винтажная бумага для писем

57

Старая бумага с цветами

58

Интересный фон для текста

59

Фон для стихов

60

Фон для презентации сказки

61

Фон для презентации по литературе

Оцени фото:

Комментарии (0)

Оставить комментарий

Жалоба!

Еще арты и фото:

Шикарные обои на самого высокого качества! Выберайте обои и сохраняйте себе на рабочий стол или мобильный телефон – есть все разрешения! Огромная коллекция по самым разным тематикам только у нас! Чтобы быстро найти нужное изображение, воспользутесь поиском по сайту. В нашей базе уже более 400 000 шикарных картинок для рабочего стола! Не забывайте оставльять отзывы под понравившимися изображениями.

абстракция автомобили аниме арт девушки дети еда и напитки животные знаменитости игры красота места мотоциклы мужчины общество природа постапокалипсис праздники растения разное собаки текстуры техника фантастика фэнтези фильмы фоны

«Я говорю с эпохою…». Газетный фон стихов Осипа Мандельштама 1935 года

 

¹Осип Эмильевич Мандельштам не разделял цветаевского презрительного отношения к газетам. «[Л]юблю выбежать утром на омытую светлую улицу, через сад, где за ночь намело сугробы летнего снега, перины пуховых одуванчиков, – прямо в киоск, за «Правдой»», – признавался он в заметке 1923 года «Холодное лето» (II, 308)²,.. «Я к воробьям пойду и к репортерам…», – воскликнул он в стихотворении «Еще далёко мне до патриарха…» 1931 года³,. . А Надежда Яковлевна Мандельштам так вспоминала про регулярное утреннее времяпрепровождение своего мужа в Калинине зимой 1937 – 1938 годов: «За чаем О. М. обычно просматривал газету; хозяину, как кадровому рабочему, удалось выписать «Правду»»⁴,..

В тот период мандельштамовской биографии, о котором пойдет речь в нашей статье, поэт как минимум по двум причинам с обостренным вниманием вчитывался в советские газеты. Во-первых, пресса и радио в 1935 году оказались пусть не единственными, но зато уж точно главными источниками информации для сосланного в Воронеж Мандельштама о событиях, творившихся в «большом мире», прежде всего, в Москве и в Ленинграде⁵,.. Об этом с опорой на радиовпечатления очень выразительно рассказано в следующем мандельштамовском восьмистишии (апрель, 1935 год):

Наушнички, наушники мои!

Попомню я воронежские ночки:

Недопитого голоса Аи

И в полночь с Красной площади гудочки…

Ну как метро?.. Молчи, в себе таи…

Не спрашивай, как набухают почки…

И вы, часов кремлевские бои, –

Язык пространства, сжатого до точки…⁶,.

Во-вторых, в промежуток с апреля по июль, в который и были написаны все манделыптамовские стихи 1935 года, поэта с особой силой переполняла «благодарность за жизнь»⁷, не отнятую советским государством из-за написания крамольного стихотворения о Сталине «Мы живем, под собою не чуя страны…». «Никаких лишений нет и в помине <…> – в конце июля 1935 года сообщал Мандельштам отцу из Воронежа. — Впервые за много лет я не чувствую себя отщепенцем, живу социально, и мне по-настоящему хорошо <…> Хочу массу вещей видеть и теоретически работать, учиться… Совсем как и ты… Мы с тобой молодые. Нам бы в Вуз поступить…» (IV, 160)⁸,..

Соответственно, в это время создаются те самые мандельштамовские вещи, которые М. Гаспаров определяет как «стихи о приятии действительности»⁹,., а воронежский друг Мандельштама С. Рудаков в письме к жене от 24 мая 1935 года – как «открыт[ые] политические] стих[и]»¹⁰,.. Понятно, что материал для таких стихов Мандельштам, мысливший как никогда масштабно, должен был черпать, в первую очередь, именно из газетных и радиорепортажей и статей.

При этом мы отнюдь не считаем газетные заметки и радиопередачи единственными объясняющими источниками воронежских вещей Мандельштама. Почерпнутая из них информация сложно переплелась в стихах поэта с литературными и иными подтекстами.

Разумеется, далеко не все манделыптамовские стихотворения начальной воронежской поры (весна – лето 1935 года) откликались именно на газетный материал. Многие из них, такие, как «Я живу на важных огородах…» (апрель), «Пусти меня, отдай меня, Воронеж…» (апрель), «Я должен жить, хотя я дважды умер…» (апрель), «Чернозем» (апрель), «Это какая улица?..» (апрель)¹¹,., «Как на Каме-реке глазу темно, когда…» (апрель-май), «Я смотрел, отдаляясь, на хвойный восток…» (апрель-май), «Лишив меня морей, разбега и разлета…» (май), были порождены визуальными впечатлениями Мандельштама от поразивших его пейзажей Черноземья и водного пути в Чердынь, а также осмыслением обстоятельств своей ссылки.

Стимулом к написанию стихотворения «За Паганини длиннопалым…» (5 апреля – 18 июня) послужил воронежский концерт скрипачки Галины Бариновой, а стихотворений «Возможна ли женщине мёртвой хвала…» (3 июня) и «На мертвых ресницах Исаакий замерз…» (3 июня) – известие о смерти Ольги Ваксель, в которую Мандельштам был когда-то влюблен. Поводом для создания стихотворения «Исполню дымчатый обряд…» (июль) стали коктебельские воспоминания автора «Разговора о Данте». Кроме того, для некоторых «открытых политических стихотворений» поэта, таких, как «Мир начинался страшен и велик…» (апрель) и «Мир должно в черном теле брать…» (май), явно напрашивающихся газетных соответствий нам подыскать не удалось.

Все газетные подтексты, предлагаемые нами для воронежских стихов Мандельштама 1935 года, могут быть двумя способами разбиты на две группы. Их можно разделить (1) на те фрагменты газетных статей, которые непосредственно послужили источниками для мандельштамовских текстов, и те, где источником послужила изложенная в статьях информация, не обязательно взятая поэтом именно из данной статьи, то есть на собственно подтексты и параллели.

А также (2) – на отрывки из газетных заметок, которые помещают то или иное мандельштамовское стихотворение в новый контекст, комментируют тот или иной фрагмент стихотворения, но общего его смысла существенно не меняют и отрывки, которые радикально обновляют наше представление о комментируемом тексте.

Начнем с газетных заметок, восстанавливающих актуальный контекст стихотворений Мандельштама и комментирующих отдельные мандельштамовские’строки.

Как известно, в стихотворениях «От сырой простыни говорящая…» ([апрель] – июнь)¹²,.  и «День стоял о пяти головах. Сплошные пять суток…» (апрель – 1 июня) отразились впечатления Мандельштама от фильма братьев Васильевых «Чапаев» 1934 года. Этот фильм занял такое большое место в мыслях и творчестве поэта, вероятно, и потому, что его на все лады расхваливали в столичной прессе в качестве эталона нового советского киноискусства. Вот улов микроцитат из апрельских газет 1935 года. «У нас есть «Чапаев»» (А. М. Горький. «Литература и кино. Речь на совещании писателей, композиторов, художников и кинорежиссеров 10 апреля 1935 года»)¹³,.. «»Чапаев» лента законного движения» (Виктор Шкловский. «О Чапаеве еще раз»)¹³¹⁴,.. «Представьте себе, что вышла энциклопедия, вместившая в себя все события и дела минувшего года, толстая книга «Весь год»: раскроем ее на разделе буквы «Ч». Два прекрасных, несокрушимых и всенародных слова остановят наше внимание: «Челюскинцы» и «Чапаев»» (Лев Кассиль. «Год»)¹⁴¹⁵,..

Процитируем также фрагменты из «правдинской» статьи С. Динамова «О стиле советского искусства», где в зачине гневно осуждается «художник Филонов (имеющий, к сожалению, до сих пор последователей в Ленинграде)», который «создает издевательские картины, как, например, «Формула ленинградского пролетариата» и др[угие], представляющие мозаику из частей тела, с которого снята кожа, и каких-то мистических кристаллов»¹⁶,.. Затем этому «псевдоискусству» противопоставляется фильм братьев Васильевых: «Пафос гражданской войны горит в «Чапаеве». Он влит в сильный характер, множество героев стало одним образом, разнообразие эпохи зазвучало в нескольких голосах, и эпоха стала живой через человека, а человек стал живым через эпоху»¹⁷,..

Упоминание в очерке Кассиля о челюскинцах позволяет нам перейти к комментированию отдельных образов мандельштамовских «Стансов» (май)¹⁸,.  и начать со строки «Я слышу в Арктике машин советских стук». 13 апреля в стране широко отмечалась «годовщина героического спасения челюскинцев нашими летчиками и одновременно пятнадцатилетняя годовщина всесоюзного арктического института»¹⁹,., о чем «Известия» напомнили в специальной передовице, помещенной в номере от 12 апреля. Через два дня газета опубликовала еще одну редакционную передовую статью, посвященную героям Арктики, – «Воспитательное значение челюскинской эпопеи»²⁰,.

Тема освоения Арктики вообще не сходила со страниц советских газет того времени. Из многочисленных материалов, напечатанных о Севере в мае, стоит особо выделить три «правдинских» очерка Бориса Горбатова – «Арктика слушала первомайский парад в Москве»²¹,., «Будни Арктики»²²,.  и «Газета Арктики»²³,..

С помощью привлечения газетного материала могут быть прокомментированы и две из трех соседних с только что разобранной строки «Стансов»:

Я помню всё: немецких братьев шеи

И что лиловым гребнем Лорелеи

Садовник и палач наполнил свой досуг.

Тема казней в фашистской Германии относится к числу весьма частотных для советской майской прессы 1935 года. Сошлемся на редакционную статью воронежской «Коммуны» «Пытки политзаключенных в Германии»²⁴,., на заметку из этой же газеты «Погромных дел мастера», рассказывающую о гонениях на евреев в нацистском Берлин²²⁵,. ⁴, а также на «известинский» фельетон Д. Бухарцева «Маразм прессы третьей империи»²⁶,..

Образ садовника-палача в мандельштамовском стихотворении, возможно, был навеян прочтением большой «известинской» статьи Ильи Эренбурга «Добрые взаимоотношения». В начале этой статьи саркастически пересказывается заметка из некой профашистской швейцарской газеты: «Стр[аница] 7 называется «Немецкая женщина в Швейцарии» <…> Лирическое отступление: «Ответы нашим читательницам». Г-же Л. Б. в Цюрихе: «Левкои, которые вы получили в подарок, положите на ночь в ванну, опустив предварительно в воду таблетку аспирина»»²⁷,. . Ближе к финалу левкои упоминаются вновь в соседстве со зловещим описанием тайного вывоза из Швейцарии в фашистский Берлин коммуниста Якоба: «Я видел и пограничный шлагбаум: когда Якоба везли в Германию, шлагбаум был поднят. Это никак не связано ни с левкоями, ни с кулинарными добродетелями немецкой женщины. Это – настоящее дело»## Там же. См. также известную гитлеровскую метафору начала 30-х годов: «Ничего не раздражает еврейство больше, чем садовник, который намерен сохранять свой сад чистым и здоровым» (эта метафора приводится, например, в издании: Wagener О. Hitler aus nachster Nahe: Aufzeichn.

1. Публикуемая работа представляет собой фрагмент более обширного исследования, посвященного фронтальному сопоставлению произведений Осипа Мандельштама 1906 – 1937 годов с газетным материалом эпохи. При подготовке к написанию этого фрагмента нами были насквозь просмотрены годовые комплекты тех четырех газет, которые точно внимательно читались Мандельштамом в Воронеже: «Известия», воронежская «Коммуна», «Литературная газета» и «Правда». [↩]
2. Здесь и далее проза и письма поэта цитируются по изданию: Мандельштам О. Э. Собр. соч. в 4 тт. М.: Арт-Бизнес-Центр, 1993 – 1997 с указанием в тексте номера тома и. страницы.[↩]
3. Здесь и далее стихотворения поэта приводятся по изданию: Мандельштам О. Э. Поли. собр. стихотворений / Вступ. ст. М. Л. Гаспарова и А. Г. Меца; сост., подгот. текста и прим. А. Г. Меца. СПб.: Академический проект, 1995.[↩]
4. Мандельштам Н. Я. Воспоминания. New York: Chehov Publishing Corporation, 1970. С. 356.[↩]
5. Ср. в письме Мандельштама к жене, отправленном в конце мая 1935 года: «Мне сейчас необходима прямая литературная связь с Москвой» (IV, 159).[↩]
6. Подробности о строительстве московского метро, которое официально было открыто 15 мая 1935 года, Мандельштам узнавал не только из радиорепортажей, но и из отчетов газет. Так, большая подборка материалов о метро появилась на страницах «Правды» от 27 апреля 1935 года (среди авторов небезразличные Мандельштаму Д. Заславский и В. Катаев), на страницах «Известий» от того же числа и воронежской «Коммуны» от 24 апреля 1935 года. Готовя в конце июня 1935 года рецензию на сборник «Стихи о метро» для воронежского журнала «Подъем», поэт, по его собственному признанию, воспользовался материалами, появившимися «в печати» (III, 265).[↩]
7. Гаспаров М. Л. О. Мандельштам. Гражданская лирика 1937 года. М.: Изд. РГГУ, 1996. С. 18.^[↩]
8. Ср. со свидетельством Я. Рогинского, тоже относящимся к лету 1935 года: «В Воронеже Мандельштам, как известно, был поселен по прямому распоряжению Сталина. Говорил Мандельштам о Сталине благожелательно» (Рогинский Я. Я. Встречи в Воронеже // Жизнь и творчество О. Э. Мандельштама. Воспоминания. Материалы к биографии. Новые стихи. Комментарии. Исследования. Воронеж: Изд. Воронежского ун-та, 1990. С. 43).[↩]
9. Гаспаров М. Л. О. Мандельштам. Гражданская лирика 1937 года. С. 18.[↩]
10. О. Э. Мандельштам в письмах СБ. Рудакова к жене (1935 – 1936) // Ежегодник рукописного отдела Пушкинского дома. 1993. Материалы об О. Э. Мандельштаме. СПб.: Академический проект, 1997. С. 54.[↩]
11. Одним из не самых главных стимулов к написанию этого стихотворения, возможно, послужила беглая цитата из статьи Д. Мирского о советской поэзии 1934 года: «…ленинградец А. Прокофьев писал: [«]Я хочу, чтобы одна из улиц / Называлась проспектом Маяковского[«]» (Мирский Д. Стихи 1934 года. Статья II // Литературная газета. 1935. 24 апреля. С. 2).[↩]
12. Так это стихотворение датируется в издании: Мандельштам О. Э. Стихотворения. Проза / Сост. Ю. Фрейдина. Предисл., коммент. М. Гаспарова. Подготовка текста С. Василенко. М.: Рипол Классик, 2001. С. 187. В издании, подготовленном Мецем, проставлена дата «Июнь 1935» (см.: Мандельштам О. Э. Полн. собр. стихотворений. С. 246).[↩]
13. Литературная газета. 1935. 15 апреля. С. 1.[↩]
14. Литературная газета. 1935. 24 апреля. С. 3. Ср. в мандельштамовском стихотворении «От сырой простыни говорящая…»: «Надвигалась картина звучащая…». [↩]
15. Известия. 1935. 14 апреля. С. 4.[↩]
16. Правда. 1935. 29 апреля. С. 3.[↩]
17. Там же.[↩]
18. Мандельштам О. Э. Стихотворения. Проза. С. 185. По Мецу, «Май – Июль 1935» (Мандельштам О. Э. Поли. собр. стихотворений. С. 244).[↩]
19. [Редакционная статья]. Освоение Арктики // Известия. 1935. 12 апреля. С. 1.[↩]
20. Известия. 1935. 14 апреля. С. 1.[↩]
21. Правда. 1935. 5 мая. С. 6.[↩]
22. Правда. 1935. 13 мая. С. 4.[↩]
23. Правда. 1935. 15 мая. С. 6.[↩]
24. Коммуна. 1935. 5 мая. С. 4.[↩]
25. Коммуна. 1935. 28 мая. С. 1.[↩]
26. Известия. 1935. 5 мая. С. 2.[↩]
27. Известия. 1935. 6 мая. С. 3.[↩]

Хотите продолжить чтение? Подпишитесь на полный доступ к архиву.

Уже подписаны? Авторизуйтесь для доступа к полному тексту.

#фоновые стихи – Привет Поэзия

фоновый шум

У меня никогда не было привилегии быть
главным героем
никогда не было достаточно для главной роли

всегда кровоточащим простым красным
вместо магии

#sad #один #задний план #Одинокий #повредить #loveless

Читать далее. ..

Клей

Я меньше, чем сумма моих частей,
Я клей,
Я скрепляю вещи,
Всегда на заднем плане, я остаюсь незамеченным,
Всегда в промежуточных местах.

Я меньше, чем сумма моих частей,
Я клей,
Без меня не было бы тебя,
Всегда в темноте, но оставайся сильным,

Всегда, я всегда был рядом

Иногда я интроверт, иногда экстраверт, но когда я интроверт, я могу чувствовать себя частью обоев, а не фокусом, что, по общему признанию, очень хорошо в большинстве случаев, но иногда просто чье-то присутствие формирует ситуацию. , интроверты — это клей, который может скреплять вещи.

#клей #всегда #интроверт #background

Продолжить чтение…

Как тебя зовут? Скажи мое имя.

«Как тебя зовут?»
Он спрашивает меня.
«Мы встречались раньше?»
Он спрашивает меня.
Да, мы встречались.
Я помню, как впервые увидел тебя вблизи.
Я был слишком напуган, чтобы смотреть тебе в глаза, поэтому просто посмотрел на твои руки.
Я мог бы смотреть на них весь день.
Они были прекрасны.

Не в мягкой и полированной манере,
но сильный и грубый способ.
Как будто они рассказывали истории о твоей мужественности, и все, что я хотел сделать, это поднести их к своему лицу и послушать, что они говорят.
Но ты спрашиваешь меня…
«Как тебя зовут?»
Я думаю, вы все были в деле.
Снимал для твоей работы, а я был просто реквизитом.
Безымянный
Обычный
Неважный
Опора.
Вам пришлось монтировать более часа отснятого материала на моем фоне.
Крутя ленточку в своей Библии, я боялся, что если подниму голову, то просто буду смотреть на тебя.
Вы должны были ввести мое имя.
Первый и последний.
Но ты спрашиваешь меня…
«Как тебя зовут?»
Я подумал о нас еще до того, как увидел тебя.
Я помню, как впервые увидел твое лицо.
Мы ходим вместе в церковь всего три месяца.

Вот уже три месяца я смотрю на тебя только каждое воскресенье.
Но ты спрашиваешь меня…
«Как тебя зовут?»
Ваш профиль появился на моем Facebook, и я подумал, что это судьба.
Я не искал твой профиль.
Я еще даже не знал твоего имени.
Из-за тебя я потерял сон.
Меня бы не удивило, если бы я произнес твое имя во сне.
Я проверял ваши соцсети, как старик проверяет утреннюю газету.
Но ты спрашиваешь меня…
«Как тебя зовут?»
Не беспокойтесь о моем имени,
если вы не знаете его сейчас, вы никогда его не узнаете.
Если бы вы хотели запомнить мое имя, вы бы это сделали.
Так что не тратьте мое время на расспросы сейчас.
«КАК ВАШЕ ИМЯ?»
Мое имя ничего не стоит
непривлекательный
невидимый.
Но я не говорю об этом вслух.
Я говорю вам свое имя, когда мое сердце сжимается.
Меня зовут…
Но как только я скажу тебе свое имя, ты повторяешь его, как будто это вопрос.
Это как песня, которую я хочу крутить на повторе, пока она мне не надоест.
Я хочу слышать, как ты снова и снова повторяешь мое имя.
Но ты не будешь.
Ты хочешь сказать имя еще одной девушки.
Пока ты забываешь мою,
Я помню твою, как плохую песню, которую лучше бы я никогда не слышал.
Песня, которая настолько плоха, что даже хороша.
Как меня зовут…
Может быть, мое имя и не стоит запоминать.

#имя #забывать #сказать #безымянный #неважно #церковь #вопрос #проп #задний план #помним

Читать далее…

Она ждет

Она чешется.
Неугомонный и безжалостный.
Она трещит и скрипит.
Фон.
Она подкрадывается сзади и скалит зубы.

Жуткая ухмылка.

Она разрывает мне голову настежь, чтобы вырвать свое уродливое гнездо.

Она
Окунаю глаза в туман.
Набиваю уши грязью.
Наполняя рот тишиной.

Она вьет свое проклятое гнездо.
Она прячется в коконе.

Вы ее не видите.
Тем не менее, она все еще там.

Она ждет подходящего момента.

Тогда
Она наполнит твои глаза слезами
Она наполнит твой рот ложью.
Она наполнит ваше сердце болью.

Она ждет.

#депрессия #туман #вранье #она #тишина #background

Продолжить чтение…

Предыстория COVID-19

Твоя единственная ошибка
Влюбиться
В карантин
Сердце

Для тех
Кому нужно услышать

Жанр: Юмор
Тема: Дело рассмотрено Всевышним.

#непал #задний план #COVID-19 #карантин #юмор

Продолжить чтение…

НЕВИДИМЫЙ

Только потому, что вы хороший человек, люди не будут относиться к вам лучше.
Они будут обращаться с тобой, как им заблагорассудится
Они не будут считаться с твоими чувствами, они будут топтаться по ним
Они будут топать их каждый раз.
Вы второстепенный персонаж  во всех остальных жизнях.
Они не заметят твоего ухода, поэтому ты исчезнешь
И ты исчезнешь, потому что если ты что-то знаешь, то
Вот что: Одиночество убило больше людей, чем рак
И ты теперь ждешь своей судьбы.
Ты просто надеешься, что оно скоро придет
Тогда, возможно, ты не станешь невидимым до того, как оно придет.

Тогда, может быть, не только твоя мать будет там на твоих похоронах, тогда, может быть, твое имя появится в газетах, говоря о трагедии твоей смерти.
Но ты сидишь спокойно, зная, что должно произойти, зная, что другого выхода нет.
И ты встаешь, смотришь в зеркало, в надежде, что что-то изменилось, что есть другой выход. Ты смотришь и смотришь, но не видишь ничего, кроме шрамов на теле и в голове
Ничего, кроме кривых зубов и неудачи, которая отражается в твоих глазах.
И, наконец, ничего. ты смотришь и видишь, как ты исчезаешь в зеркале, пока не станешь невидимым и не останется ничего, кроме петли на твоей шее.

#невидимый #задний план #одиночество #себя #жалость

Продолжить чтение…

ЗАИНТЕРЕСОВАННОСТЬ И ОТКАЗ

десять минут назад
я разговаривал с женщиной
чье прошлое я
знаю

эта женщина была красива и смотрела
на меня с ****** интересом

однако: я двигал левой рукой
способ, который связан с моим прошлым как
мальчика без отца

неприятие в ее глазах следствие

НО:

я никогда не перестану шевелить руками, как я научился ими двигать
–– именно так –– в детстве

никто –– мужчина женщина животное или предмет –– может изменить это:
мне не нужно, чтобы кто-то пытался.

почувствуй меня. вот как я.

самопринятие. любовь к себе. храбрость.

Что за…
YouTube: “Deep Purple Child in Time”

#interest #рука #способ #задний план #без отца #отец #мальчик #детство #отказ #почувствуй

Продолжить чтение. ..

Фон

Возможно, вы видели меня
Когда я складывал руки на груди
Никогда не замечали
Как высоко я мог летать

Возможно, вы видели меня
Когда я был прикован к постели
Вы никогда не узнавали
Насколько я силен

Возможно, вы видели видел меня
Когда я споткнулся
Ты никогда не замечал
Как грациозно я поднимаюсь

Возможно, ты видел
Мою уязвимость
Ты никогда не осознавал
Как тщательно я создаю
Восхищаюсь как
Шедевр

Вероятно, у вас просто есть способности
Увидеть частичную правду
Никогда вы не принимали
Абсолют

Жанр: Вдохновение
Тема: Достоинство

#nepal #задний план #достоинство #добродетель #Грейс #сущность #шедевр #собрать #evolve

Продолжить чтение…

На краю

Я наблюдал со стороны
Само существование такого могущественного существа было ошеломляющим
В чем был ваш секрет
Что вы обработали, чего не сделали другие
Что случилось, что позволило вашей эволюции
Эти огромные достижения ошеломили небеса
Создали пространство настолько улучшенным , совершенный и большой
Ничего себе, это все, что у меня осталось. ..

Подожди, где мы
Достигли ли мы места назначения или мы на краю

Брайан Хилл – 2019# 222

Я смотрел слишком много космических шоу…

#fringe #мощный #существование #Космос #небеса #секрет #эволюция #background

Продолжить чтение…

Луддит

Ты на ничейной земле, кругом снаряды
Еще не забыто, но найти нелегко
Тишина – мирный, но неуловимый звук,
Какое плохое оправдание для испытательный полигон.
Ложись, растворяйся, уходи на задний план,
Потому что все, что ты когда-либо знал, это разочарования.

#in # #между #потерянный #разочарования #задний план #найденный #тишина #deafening

Продолжить чтение…

Следующая страница

Пол Лоуренс Данбар | Poetry Foundation

Пол Лоуренс Данбар родился 27 июня 1872 года в семье двух бывших рабов из Кентукки. Он стал одним из первых влиятельных чернокожих поэтов в американской литературе и получил международное признание за свои диалектические стихи в таких сборниках, как 9.0300 Majors and Minors (1895) и Lyrics of Lowly Life (1896) . Но диалектические поэмы составляют лишь небольшую часть канона Данбара, изобилующего романами, рассказами, эссе и множеством стихов на стандартном английском языке. В целом литературное тело Данбара считается впечатляющим представлением жизни чернокожих в Америке на рубеже веков. Как заметил друг Данбара Джеймс Уэлдон Джонсон в предисловии к своей «Книге американской поэзии : », «Пол Лоуренс Данбар выделяется как первый поэт негритянской расы в Соединенных Штатах, который продемонстрировал комбинированное мастерство над поэтическим материалом и поэтической техникой, чтобы выявить врожденное литературное своеобразие в том, что он написал, и поддерживать высокий уровень исполнения. Он был первым, кто поднялся на высоту, с которой он мог взглянуть в перспективе на свою собственную расу. Он был первым, кто объективно увидел ее юмор, ее суеверия, ее недостатки; первый, кто сочувственно прочувствует его сердечные раны, его томления, его стремления и выскажет их все в чисто литературной форме».

Данбар начал подавать литературные надежды еще в старшей школе в Дейтоне, штат Огайо, где он жил со своей овдовевшей матерью. Единственный афроамериканец в своем классе, он стал президентом класса и поэтом класса. К 1889 году, за два года до окончания учебы, он уже публиковал стихи в Dayton Herald и работал редактором недолговечной Dayton Tattler, газеты для чернокожих, издаваемой одноклассником Орвиллом Райтом, который позже прославился вместе с братом Уилбуром. Райта как изобретателя самолета.

Данбар стремился к карьере юриста, но финансовое положение его матери помешало ему получить университетское образование. Следовательно, он искал работу в различных дейтонских компаниях, включая газеты, но ему отказали из-за его расы. В конце концов он устроился на работу лифтером, работа, которая дала ему время продолжить писать. В это время Данбар писал статьи, рассказы и стихи, в том числе несколько в диалектном стиле, которые позже принесли ему известность.

В 1892 Один из его бывших учителей пригласил Данбара выступить перед Западной ассоциацией писателей, собравшейся тогда в Дейтоне. На встрече Данбар подружился с Джеймсом Ньютоном Мэтьюзом, который впоследствии похвалил работу Данбара в письме в газету Иллинойса. Письмо Мэтьюза в конечном итоге было перепечатано газетами по всей стране, что принесло Данбару признание за пределами Дейтона. Среди читателей этого письма был поэт Джеймс Уиткомб Райли, который затем ознакомился с творчеством Данбара и написал ему рекомендательное письмо. При поддержке Мэтьюза и Райли Данбар решил опубликовать сборник своих стихов. Он получил дополнительную помощь от Орвилла Райта, а затем обратился в дейтонскую фирму United Brothers Publishing, которая в конце концов напечатала работу под названием «9».0300 Дуб и Плющ (1893) , за скромную сумму.

В Дуб и Плющ Данбар включил свои самые ранние диалектные стихи и множество произведений на стандартном английском языке. Среди последних одно из его самых популярных стихотворений «Сочувствие», в котором он мрачным тоном выражает бедственное положение чернокожих в американском обществе. В другом стандартном английском стихотворении «Ода Эфиопии» он описывает многочисленные достижения чернокожих американцев. Популярность этих и других стихотворений вдохновила Данбара более полно посвятить себя писательству.

Вскоре после публикации « Дуб и плющ » к Данбару обратился адвокат Чарльз А. Тэтчер, поклонник, симпатизирующий Данбару, получившему высшее образование. Однако Данбар был очень воодушевлен продажами Oak and Ivy и поэтому отказался от Тэтчер, чтобы продолжить литературную карьеру. Затем Тэтчер занялся продвижением Данбара в соседнем Толедо, штат Огайо, и помог ему получить там работу, читая его стихи в библиотеках и на литературных собраниях. Данбар также нашел неожиданную поддержку у психиатра Генри А. Тоби, который помогал распространять Oak and Ivy в Толедо и время от времени отправлял Данбару столь необходимую финансовую помощь.

В конце концов Тоби объединился с Тэтчер в публикации второго сборника стихов Данбара, Majors and Minors. В этой книге Данбар написал стихи на самые разные темы и в нескольких стилях. Он сгруппировал стихи, написанные на стандартном английском языке, под заголовком «Мажоры», а диалектные произведения — под заголовком «Минор». Хотя поэзия Данбара на стандартном английском языке испытала влияние таких поэтов, как английские романтики и американцы, такие как Райли, именно диалектные стихи пользовались большей популярностью у его преимущественно белых читателей, и именно благодаря этим диалектным стихам Данбар приобрел все большую популярность. слава. Растущей популярности Данбара способствовала весьма положительная, хотя и чрезвычайно покровительственная рецензия выдающегося писателя Уильяма Дина Хауэллса. Пишу в Harper’s Weekly, Хауэллс похвалил Данбара как «первого человека своего цвета, который объективно изучил свою расу» и похвалил диалектные стихи как точное представление речи чернокожих.

Через Тэтчер и Тоби Данбар познакомился с агентом и добился большего количества публичных чтений и издательского контракта. Затем он опубликовал Lyrics of Lowly Life, сборник стихов, составленный в основном из стихов, уже представленных в Oak and Ivy и Majors and Minors. Этот новый том успешно продавался по всей Америке и сделал Данбара самым выдающимся чернокожим поэтом страны. В силу своего недавнего признания Данбар начал шестимесячное читательское турне по Англии. Там он нашел издателей для британского издания Lyrics of Lowly Life и подружился с музыкантом Сэмюэлем Кольриджем-Тейлором, с которым он работал над опереттой «Влюбленные мечты».

Когда Данбар вернулся в Соединенные Штаты в 1897 году, он получил должность клерка в Библиотеке Конгресса в Вашингтоне, округ Колумбия. Вскоре после этого он женился на писательнице Элис Рут Мур. Хотя его здоровье ухудшилось в течение двух лет, которые он прожил в Вашингтоне, этот период, тем не менее, оказался для Данбара плодотворным. В 1898 году он опубликовал свой первый сборник рассказов «9».0300 Folks From Dixie, , в котором он описал положение афроамериканцев в Соединенных Штатах до и после эмансипации. Хотя эти рассказы, в отличие от некоторых его стихов на диалекте, часто представляли собой суровые исследования расовых предрассудков, « Folks From Dixie » после публикации были хорошо приняты.

Первый роман Данбара, Незваный (1898) , напомнил Натаниэля Хоторна Алая буква в исследовании духовного затруднительного положения служителя. Критики в основном отвергли Неназванный столь же уныл и неубедителен в своем портрете Фредерика Брента, пастора, которого в детстве бросил отец-алкоголик, а затем воспитала ревностно набожная старая дева Эстер Прайм (главным героем Хоторна в Алая буква была по имени Эстер Принн). Получив пост пастора, Брент оттолкнул прихожан тем, что отказался упрекнуть незамужнюю мать. Он уходит с поста пастора и уезжает в Цинциннати. После очередного злоключения — он расторгает свою брачную помолвку и встречает своего отца, ныне странствующего проповедника, — Брент находит удовлетворение и счастье в качестве служителя в другом собрании.

В конце 1898 года, когда его здоровье еще больше ухудшилось, Данбар покинул Библиотеку Конгресса и отправился в очередной читательский тур. Он опубликовал еще один сборник стихов, Lyrics of the Hearthside (1903) , , который был хорошо принят критиками . Весной 1899 года, однако, его здоровье ухудшилось. Больному пневмонией уже больному туберкулезом Данбару посоветовали отдохнуть в горах. Он переехал в Кэтскиллс в штате Нью-Йорк, но продолжал писать, пока выздоравливал.

В 1900 году, после непродолжительного пребывания в Колорадо, Данбар вернулся в Вашингтон, округ Колумбия. Незадолго до своего возвращения он опубликовал еще один сборник рассказов, Сила Гидеона (1900) , , в котором он продолжал рассказывать о жизни чернокожих как до, так и после рабства. Рецензенты в то время отдавали предпочтение его историям до эмансипации, полным юмора и сантиментов, и игнорировали более изменчивые рассказы о жестоком обращении и несправедливости. Совсем недавно эти последние истории получили большее признание критиков, стремящихся обосновать оппозицию Данбара расизму.

Данбар последовал за Сила Гидеона со своим вторым романом Любовь Лэндри (1900) , о больной женщине, которая прибывает в Колорадо для выздоровления и находит истинное счастье с ковбоем. Как и более ранний Неназванный, Любовь Лэндри был отвергнут критиками. Данбар потерпел еще одну критическую неудачу со своим следующим романом Фанатики (1901) , об Америке в начале Гражданской войны. Его главные герои происходят из белых семей, которые различаются симпатиями между Севером и Югом и вызывают споры в своем сообществе в Огайо. 903:00 «Фанатики » после публикации потерпели коммерческий провал. Спорт богов (1902) , Последний роман Данбара представляет гораздо более критический и тревожный портрет черной Америки. В центре сюжета дворецкий Берри Гамильтон и его семья. После того, как его белые работодатели ошибочно обвинили Берри в краже, его приговаривают к десяти годам тюремного заключения. Его оставшаяся семья – жена, сын и дочь – впоследствии становятся объектами жестокого обращения в своем южном сообществе, и после ограбления местной полицией они направляются на север, в Гарлем. Там они сталкиваются с новыми трудностями и раздорами: сын оказывается втянутым в темную ночную жизнь города и поддается алкоголизму и преступности; наивная дочь эксплуатируется и начинает сомнительную танцевальную карьеру; и мать, убежденная, что тюремный срок ее мужа свел на нет их брак, выходит замуж за жестокого распутника. Счастливое решение достигается только после того, как обвинитель Берри признается перед смертью, что его обвинение было сфабриковано, после чего Берри выходит из тюрьмы. Затем он отправляется на север и находит свою семью в беспорядке. Но затем жестокого второго мужа убивают, и Гамильтоны-родители воссоединяются узами брака.

Хотя роман «Игра богов» вряд ли был воспринят единодушно, он тем не менее заслужил высокую оценку как мощный роман протеста. К этому времени, однако, Данбар переживал значительные потрясения в своей жизни. До написания Спорт богов у него был еще один упадок здоровья, усугубленный алкоголизмом. А после появления в 1902 году «Спорт богов » семейное положение Данбара ухудшилось; пара рассталась в 1902 году. В следующем году, после нервного срыва и очередного приступа пневмонии, Данбар собрал еще один сборник стихов, Лирика любви и смеха (1903) , и еще один сборник рассказов, В дни старой плантации (1903) . С помощью Lyrics of Love and Laughter он подтвердил свою репутацию главного афроамериканского поэта Америки. Том содержит как сентиментальные, так и мрачно-реалистичные выражения и изображения черной жизни, а также диалектные и стандартные английские стихи. В старые дни плантации состоит из двадцати пяти историй, действие которых происходит на южной плантации во времена рабства. Рассказы Данбара вызвали гнев многих критиков из-за их стереотипных персонажей, а некоторые из его недоброжелателей даже утверждали, что он способствовал распространению расистских концепций, одновременно презирая такое мышление.

Если « В дни старых плантаций» вряд ли можно было назвать новаторской работой, то это было, по крайней мере, прибыльное издание, подтвердившее предпочтения большей части публики Данбара. В сборнике рассказов «Сердце счастливой лощины » (1904 г.) Данбар представил более широкий спектр взглядов на аспекты жизни чернокожих в Америке; в сборник вошёл рассказ о предосудительной с моральной точки зрения практике линчевания. Данбар последовал за The Heart of Happy Hollow еще двумя сборниками стихов, Lyrics of Sunshine and Shadow (1905) и Howdy, Honey, Howdy (1905) , , в обоих из которых представлены произведения из предыдущих томов.

Хотя он продолжал писать и публиковаться, здоровье Данбара продолжало ухудшаться. То, что он полагался на алкоголь, чтобы смягчить свой хронический кашель, только усугубило его болезнь, и к зиме 1905 года он был смертельно болен. Он умер 9 февраля 1906 года в возрасте тридцати трех лет.

В первые годы после его смерти статус Данбара как выдающегося чернокожего поэта Америки казался устойчивым, а его диалектные стихи ценились как высшее достижение в афроамериканской литературе. Однако в последующие десятилетия его репутация была подорвана учеными, ставившими под сомнение обоснованность его часто стереотипных характеристик и его явное нежелание поддерживать антирасистскую позицию. В последнее время рост Данбара заметно вырос. Его снова считают первым великим чернокожим поэтом Америки, а его стандартные английские стихи теперь ценятся как одни из его величайших поэтических достижений. Современные чемпионы включают Аддисона Гейла-младшего, чьи Oak and Ivy: A Biography of Paul Laurence Dunbar, считается ключевым вкладом в исследования Dunbar, а Никки Джованни, чей прозаический вклад в A Singer in the Dawn: Reinterpretations of Paul Laurence Dunbar, под редакцией Джея Мартина, приветствует Данбар как «естественный ресурс нашего народа».