Дома находятся примерно в 75 милях к северу от Манхэттена и примерно в 16 милях к юго-западу от Нью-Пальца, в южном округе Ольстер. К местным достопримечательностям относятся горные заповедники, виноградники, фруктовые сады и железнодорожные маршруты.

Размер: 5400 квадратных футов (вместе)

Цена за квадратный фут: 375 долларов США

В помещении: Желтый дом с обшитой вагонкой стен, внесенный в Национальный реестр исторических мест, включает в себя традиционную двойную гостиную. с широкими старинными половицами и комнатами, разделенными дверцами карманного типа.Обои с дополнительными узорами и большим количеством черного придают комнатам современный викторианский колорит. Деревенское дерево разных оттенков также присутствует на стене солнечной парадной гостиной. В задней гостиной – кирпичный камин с выкрашенной в черный цвет каминной полкой.

Официальная столовая оклеена обоями с использованием более тонких узоров и цветов. Уютная кухня имеет сводчатый потолок из бисера с кирпичными стенами над навесными шкафами; столешницы из нержавеющей стали и бетона; и место у окна.

На первом этаже, в оригинальной кухне, с камином, предназначенным для приготовления пищи, владельцы создали роскошное пространство, которое они описывают как «кафе-ресторан» и используют для караоке. На втором этаже мисс МакГихан вручную приклеила сотни кусочков бумаги с зубчатыми краями к наклонной стене главной спальни. Две дополнительные спальни также имеют наклонные потолки, которые повторяют линию крыши, а ванная комната представляет собой смесь необработанного кирпича, белой бумаги с парчовым узором, шестиугольной плитки для пола и грубого бетона для тщеславия.Есть винтажная ванна и душевая кабина.

В бревенчатом доме г-жа МакГихан усилила эклектику, использовав бумагу на ботаническую и животную тематику, чтобы контрастировать с широко распространенными полосами из дерева и строительного раствора. В дамской комнате внизу животные одеты в викторианские одежды и помещены в декоративные рамы для картин. В спальнях наверху (каждая из которых имеет отдельную ванную комнату) изображены колибри, бабочки, мотыльки и гирлянды. Существует также мастер-люкс на первом этаже, туалетная бумага которого украшена силуэтами лодок и розовыми китайскими фонарями.(Вы также найдете туалетный столик, преобразованный из письменного стола в американском колониальном стиле, латунные бра с кристаллами и очень современный душ со стеклянными стенами.)

Открытое пространство: Гидромассажная ванна, эстрада, кострище и несколько зон отдыха. добавить к развлекательной ценности. Альпаки, среди других животных, недавно наслаждались загоном.

Налоги: 14 472 долл. США

Контактное лицо: Дж. К. Киллер, Хизер Кронер по недвижимости, Sotheby’s International Realty, 917-603-1946; sothebysrealty.com

Чтобы получать еженедельные новости о жилой недвижимости по электронной почте, подпишитесь здесь. Следуйте за нами в Twitter: @nytrealestate.

Winter Prey – превью

Глава первая

Ветер свистел по замерзшей ручейке Шаста-Крик, между стены из сосны чернее черного. Тонкая голая болотная ольха и легкая новенькая перед ней склонились березы. Остроконечные кристаллы льда скакали по нему, как наждачная бумага, резьба причудливых завитков на метели.

Ледяной Человек спустился по ручью к озеру, ориентируясь на ощупь, и по времени, как на вид.Через шесть минут на светящемся циферблате его дайверских часов он начал искать мертвую сосну. Двадцать секунд спустя его обесцвеченный в фарах снегохода показался багажник, на мгновение повис, потом ускользнул, как привидение автостопом.

Сейчас. Шестьсот ярдов, пеленг по компасу 270 градусов …

Время время время …

Он чуть не попал в западный берег озера, когда оно спускалось из дома, белый по белому, встав перед ним. Он свернул, замедлился и последовал за ним.В искусственный синий свет ярдового света пробился сквозь падающий снег, и он ослабил сани на берег и заглушите двигатель.

Ледяной человек приподнял лицевую панель, сел и прислушался. Он ничего не слышал, кроме стук снега с его костюма и шлема, тиканье охлаждающего двигателя, его собственное дыхание и ветер. На нем была шерстяная лыжная маска, закрывающая все лицо, с дырочки для глаз и рта. Снег зацепился за мягкую шерсть, и после В тот момент талая вода начала стекать из глазниц по его лицу рядом с его нос.Он был одет по погоде и поездке: снегоходный костюм был ветрозащитный и изолированный, ноги вписывались в его тяжелые ботинки pac, запястья закрыты экспедиционными лыжными рукавицами. Тяжелый полипропилен водолазка перекрывала лицевую маску, а воротник костюма защелкивался прямо к черному шлему. Он был фактически заключен в нейлон и шерсть, и все еще холод царапал трещины и более тонкие пятна, перехватил дыхание …

Комплект снегоступов с медвежьей лапой был привязан за сиденьем, на санях. полка для переноски и завернутый в газету нож для кукурузы.Он повернулся к боковое положение, удерживая свой вес на машине, нащупал миниатюрную фонарик из шлифованного алюминия вытащил из кармана парки и направил на багажник. Его рукавицы были слишком толстыми, и он стянул их, позволяя им свисать с его наручников.

Ветер походил на ледоруб, рубя его обнаженные пальцы, когда он тянул снегоступы бесплатно. Он бросил их на снег, вошел в быстросъемный привязи, щелкнул привязками и сунул руки обратно в рукавицы.Они были выставлены напоказ меньше минуты и уже чувствовали себя окоченевшими.

В рукавицах он встал, пробуя снег. Последняя осень была мягкая, но от сильного холода слои под ней застыли. Он больше не тонул чем два или три дюйма. Хорошо.

В его голове снова зазвонили куранты: Время.

Он остановился, успокоился. Весь замысловатый часовой механизм его существования был в опасности. Однажды он уже убил, но это было почти случайно. Ему пришлось сымпровизировать сцену самоубийства вокруг трупа.

И это почти сработало.

Если бы работал достаточно хорошо, чтобы исключить любую возможность Поймай его. Этот опыт изменил его, дал ему вкус крови, вкус реальный сила.

Ледяной человек запрокинул голову, как собака, пытающаяся найти запах. Дом был в сотне футов дальше по берегу озера. Он не мог этого видеть; кроме в далеком свете дворового фонаря, он был в чаше тьмы. Он вытащил кукурузный нож освободился от переноски и начал подниматься по склону.Кукурузный нож был простой инструмент, но идеально подходит для засады снежной ночью, если есть возможность должен представиться.

В бурю, а особенно ночью, дом Клаудии ЛаКур. казалось, соскользнул на край света. По мере того, как снег становился тяжелее, огни над замерзшим озером медленно погасли, а затем, один за другим, мигнули вне.

В то же время лес давил: на цыпочках шли сосна и ель. поближе, чтобы нагнуться над домом с невыносимой тяжестью. Arbor vitae будет лапа в окна, голые березовые ветки царапали карниз.Все вместе они звучали как приближение чего-то злого, зверя когтями и клыками, гремевшими по обшивке обшивки, в поисках захвата. Зверь, который может разорвать дом на части.

Когда она была дома одна или одна с Лизой, Клаудия играла свою старую Тэмми. Винетт выпускала альбомы или слушала телешоу с играми. Но буря всегда проходят, с глухим стуком или визгом. Или линия пошла бы вниз где-то: свет заикался и гас, музыка стихала, все затаили дыхание… и буря будет там, царапая. При свечах сделало это хуже; фонари урагана не помогли. Для видов зла созданный воображением во время ночной метели, только современная наука могли воевать: спутниковое телевидение, радио, диски, телефоны, компьютерные игры. Электродрели. Вещи, которые производили шум машины. То, что изгнал когти темного века, царапавшие дом.

Клаудия стояла у раковины, ополаскивая кофейные чашки и складывая их сушиться. Ее изображение отражалось в окне над раковиной, как в зеркале, только темнее. в глазах, темнее в морщинах, обрамлявших ее лицо, как старый дагерротип.

Со стороны она была бы мадонной на картине, единственным признаком света и жизнь в метели; но она никогда не считала себя мадонной. Она была Мама с все еще красивой попкой и прической, сделанной с помощью красного ополаскивателя, легкое чувство юмор и вкус к пиву. Она могла управлять рыбацкой лодкой и размахивать софтболом летучая мышь и один или два раза за зиму, когда Лиза ночевала у друга, она и Фрэнк заезжал в Грант и регистрировался в Holiday Inn. В комнатах было зеркала от пола до потолка на дверцах шкафа рядом с кроватью.Она сделала нравится сидеть у него на бедрах и смотреть, как она ебется, запрокинув голову и грудь ярко-розовая.

Клаудия соскребла остатки пригоревшей корочки с формы для кексов, ополоснула их. и бросил его в решетку для посуды, чтобы сушить на воздухе.

Ветвь царапнула окно. Она выглянула, но без холода: она напевала себе под нос что-то старое, школьное. Сегодня вечером в по крайней мере, они с Лизой были не одни. Фрэнк был здесь. Фактически, он был на лестница, поднимаясь, и он напевал сам .Они сделали что часто одно и то же в одно и то же время.

«Гм», – сказал он, и она повернулась. Его редеющие черные волосы падали на его темные глаза. «Он похож на ковбоя, – подумала она, – с высокими скулами и потрепанный Тони Ламас, выглядывающий из его обрезанных джинсов. На нем был рваный джинсовый фартук поверх футболки и кисть, изрезанная кроваво-красным лак.

“Гм, что?” – спросила Клаудия. Это был второй брак для каждого из них. Они оба были немного избиты и очень любили друг друга.

“Я только начал заниматься книжным шкафом и вспомнил, что позволил дровяная печь, вперед, – печально сказал он. Он помахал ей кистью. потратьте мне еще час, чтобы закончить книжный шкаф. Я действительно не могу остановиться на этом лак »

«Проклятье, Фрэнк …» Она закатила глаза.

“Мне очень жаль.” В меру раскаявшись, очаровательно ковбойски.

“Как насчет шерифа?” она спросила. Новая тема. “Ты все еще собираешься делать это? “

«Увидимся завтра», – сказал он.Он повернул голову, отказываясь встретиться с ней глаза.

«Ничего, кроме неприятностей», – сказала она. Спор кипел между ними. Она отошла от раковины и наклонилась назад, чтобы посмотреть вниз коридор к комнате Лизы. Дверь девушки была закрыта, и слабые звуки Guns ‘N Roses просочились по краям. Голос Клаудии стал резче, волновался. “Если бы ты просто заткнулся … Это , а не , ты несешь ответственность, Фрэнк. Вы рассказали об этом Харперу. Джиму было , его мальчиком на лет.Если это Джим ».

«Это Джим, хорошо. И я рассказал вам, как поступил Харпер». Рот Фрэнка замкнута в узкую тесную линию. Клаудия узнала это выражение лица, знала, что он не передумает. Например, как его зовут, в 9.1028, полдень 9.1029. Гэри Купер.

«Лучше бы я никогда не видела эту картину», – сказала она, опустив голову. Ее право рука подошла к ее виску, потирая его. Лиза отвела ее в спальню, чтобы отдай это ей. Не хотел, чтобы Фрэнк это видел.

«Мы не можем просто так оставить, – настаивал Фрэнк.«Я сказал это Харперу».

«Тут будут проблемы, Фрэнк, – сказала Клаудия.

«И закон может с этим справиться. Это не имеет к нам никакого отношения», – сказал он. Через мгновение он спросил: «Ты возьмешь плиту?»

«Да, да. Я достану плиту».

Клаудия посмотрела в окно на ртутный свет во дворе гараж. Снег, казалось, шел из точки чуть ниже света, как будто его лили через воронку, прямо в окно, прямо в ее глаза.Мелкие гранулы, как дробовик. “Похоже, это замедляется вниз “

«Снег вообще не должен был идти», – сказал Фрэнк. “Мудаки”.

Он имел в виду телевизионных синоптиков. Синоптики сказали, что будет ясно и Холодно в округе Оджибуэй, и вот они, идя снегом, побили группу.

«Подумай о том, чтобы отпустить это». Теперь она умоляла. “Просто подумай о ит. “

«Я подумаю об этом», – сказал он, повернулся и вернулся к подвал.

Он мог бы подумать об этом, но не передумал.Клаудия, поворачиваясь картина в ее сознании, надела толстовку и вышла в прихожую. Фрэнк намочил свои водительские перчатки и накинул их на печь. вентиляция; в комнате пахло сушеной шерстью. Она надела парку и чулок, взял ее перчатки, включил свет на крыльце выключателем внутри прихожей и вышел в шторм.

Картина. Это мог быть кто угодно из Лос-Анджелеса или Майами, где они это делали. Их не было.

Они были из округа Линкольн. Печать была плохой, а бумага была такой дешево он чуть не рассыпался в пальцах. Но это был мальчик из Харпера, хорошо. Если вы присмотритесь, то увидите обрубок пальца левой руки, одну он поймал в дровокол; и вы могли видеть серьгу-петлю. Он был голый на диване, его бедра к камере, тусклый, недоуменный взгляд на его лицо. У него было толстое лицо подростка, но она все еще могла видеть тень маленького мальчика, которого она знала, работающего на заправке своего отца.

На переднем плане картины был торс взрослого мужчины, волосатогрудый, грубый. Образ пришел в голову Клаудии слишком быстро; Она была достаточно хорошо знаком с людьми и их физическими механизмами, но было что-то об этом, что-то такое плохое … глаза мальчика, пойманные во вспышке, были черными точки. Когда она присмотрелась, казалось, что кто-то в журнале введите зрачки фломастером.

Она вздрогнула не от холода и поспешила вниз по снегоуборочная траншея, которая вела в гараж и дровяной сарай.Было четыре дюймов нового снега в траншее: ей придется снова задуть его в канаве. утро.

Траншея заканчивалась у ворот гаража. Она толкнула дверь, шагнула внутри, включила свет и, не задумываясь, топнула ногами. Гараж был утеплен и отапливался дровяной печью. Четыре хороших куска дуба сгорят достаточно медленно, и сбросьте достаточно тепла, чтобы поддерживать внутреннюю температуру выше точка замерзания даже в самые холодные ночи. Достаточно тепло, чтобы завести машины, в любом случае.Здесь, в Chequamegon, завести машины было бы непросто. вопрос жизни и смерти.

Печь еще горячая. Вплоть до углей, но Фрэнк вычистил накануне вечером – ей все равно не пришлось бы этого делать. Она снова посмотрела на дверь, у поленницы. На ночь хватит, но не более того. Она бросила несколько тонкие, как запястья, щепки сосны на костре, чтобы разжечь пламя, затем четыре твердых куска дуба. Это сделало бы это.

Она посмотрела на место, где должна была быть поленница, вздохнула и решила, что с таким же успехом может принести несколько кусков сейчас – дайте ему шанс оттепель до утра.Она вышла на улицу, захлопнув дверь, но не защелкнулся, прошел по краю гаража к навесу, прикрывавшему поленница. Она взяла еще четыре куска дуба и, пошатываясь, вернулась в гараж. дверь, толкнула дверь ногой и уронила дуб рядом с печью. «Еще одна поездка, – подумала она. Фрэнк мог бы сделать свою долю завтра.

Она вернулась в сторону гаража, в темноту сарая, взял еще два куска дуба.

И почувствовал, как короткие волосы встают у нее на шее.

Кто-то был здесь с ней …

Клаудия уронила дубовую шпильку, прижав руку в перчатке к горлу. В лесной участок был темным за задней частью гаража. Она чувствовала это, но не видела он слышал, как ее сердце колотится в ушах, и снег стучит по ее капюшону. с нежной ямкой-кладкой-ямкой. Больше ничего: но все же …

Она попятилась. Ничего, кроме снега и синего круга двор-свет. У занесенной снегом траншеи она остановилась, пытаясь скрыться в темноте… а также побежал.

До дома, все еще чувствуя за спиной кого-то, его рука почти там, тянется к ней. Она лапала дверную ручку, разбила ее, ударил дверь ладонью, последовал за ней в жар и свет прихожая.

“Клавдия?”

Она закричала.

Фрэнк стоял там с тряпкой с краской, широко распахнув глаза и пораженный. “Какие?”

“Боже мой”, – сказала она. Она расстегнула молнию на снегоходном костюме, боролась с щелчком капюшона, ее рот работал, ничего не выходило до тех пор, пока: “Моя Боже, Фрэнк, у гаража кто-то есть.«

“Что?” Он нахмурился, подошел к кухонному окну, выглянул. “Ты видел его? “

“Нет, но клянусь Богом, Фрэнк, там есть кое-кто. Я мог бы чувствую, его, – сказала она, схватив его за руку, глядя мимо него через окно. «Позвони девять-один-один».

«Я ничего не вижу», – сказал Фрэнк. Он прошел через кухню, наклонился раковина, смотрела в сторону дворового фонаря.

«Вы, , ничего не видите, », – сказала Клаудия. Она щелкнула замком дверь, затем вошел на кухню.”Фрэнк, клянусь Богом, есть кто-нибудь … “

«Хорошо, – сказал он. Он отнесся к ней серьезно: «Пойду посмотрю».

“Почему бы нам не позвонить …?”

«Я посмотрю», – снова сказал он. Затем: “Они бы не отправили копа здесь, в этой буре. Нет, если ты даже никого не видел ».

Он был прав. Клаудия последовала за ним в прихожую, услышала себя лепет: “Я загрузил печь, потом пошел в сторону, чтобы принести немного дрова к завтрашнему утру … “и она подумала: Мне не нравится это.

Фрэнк сел на скамейку в прихожей, снял Тони Ламаса и вошел в свой снегоходный костюм, сел, натянул рюкзаки, зашнуровал их, затем застегнул молнию. костюм и поднял перчатки. «Вернемся через минуту», – сказал он. Он звучал раздраженный; но он знал ее. Она не из тех, кто паниковал.

«Я приду», – выпалила она.

«Нет, погоди, – сказал он.

«Фрэнк, возьми ружье». Она поспешила на сервисный остров, рывком открылась. чертежник. Сзади – полностью загруженный «Смит и Вессон».357 Magnum прижался за разделителем. «Может быть, это Харпер. Может быть …»

«Иисус», – сказал он, качая головой. Он печально улыбнулся ей, и он был за дверь, натягивая лыжные перчатки.

На крыльце снег клевал ему в лицо маленькие твердые шарики. Он наполовину обернулся против него. Пока он не смотрел прямо на ветер, в костюме снегохода он чувствовал себя комфортно. Но он ничего не видел и ничего не слышал но звук ветра, свистящего над нейлоновым капюшоном.Отвернув голову, он спустился по засыпанной снегом дорожке к гаражу.

Ледяной человек был там, рядом с поленницей, его плечо было в углу сарая, спиной к ветру. Он был в лесу, когда Клаудия вышла. Он пытался добраться до нее, но не осмелился воспользоваться фонарик и в темноте, запутался в кустах и ​​был вынужден остановиться. Когда она побежала обратно внутрь, он почти отвернулся, направившись обратно к снегоходу. В «возможность была упущена, – подумал он.Как-то ее предупредили. И время было нажатие. Он посмотрел на свои часы. У него было полчаса, не больше.

Но, поразмыслив, он методично распутал свои снегоступы. и продолжил путь к темной громаде гаража. Он должен был поймать LaCourts вместе, на кухне, где он мог позаботиться о них обоих одновременно. У них будут пистолеты, так что ему придется поторопиться.

Ледяной Человек держал под мышкой Кольт Анаконда. Он украл это у мужчины кто никогда не знал, что это было украдено.Раньше он делал это много раз. Есть много хороших вещей. Анаконда была настоящим сокровищем, каждый изгиб и выемка функция.

С другой стороны, кукурузный нож был почти элегантен в своей грубости. Самодельный, с грубой деревянной ручкой, он был похож на мачете, но с более тонким лезвием и квадратным концом. Раньше его использовали для рубки кукурузные стебли. Лезвие было покрыто налетом поверхностной ржавчины, но он поставил лезвие на шлифовальный станок, и новый край стал серебристым, тонким и острым достаточно, чтобы побриться.

Нож для кукурузы мог убить, но он принес его не поэтому. В кукурузный нож был просто ужасен. Если ему нужна угроза, чтобы получить картину, если ему нужно было сильно обидеть девушку, но не убить ее, тогда кукурузный нож был точно верно.

Стоя на снегу, Ледяной человек чувствовал себя великаном, достигнув головы почти до карниза гаража, пока он продвигался вниз по его длине. Он видел Фрэнк подошел к окну, выглянул и остановился. Видела ли его Клаудия после всего? Невозможно.Она отвернулась, и она убежала, но он почти не видел ее, даже с гаражом и дворовыми фонарями. Он вернулся в темноту, в черном. Невозможно.

Ледяной человек вспотел после короткого подъема по берегу и борьбы кистью. Он щелкнул фиксаторами и освободил крепления, но оставался сбалансированным на обуви. Ему нужно быть осторожным, спускаясь в траншея. Он взглянул на часы. время время время …

Он расстегнул парку, натянул перчатку и потянулся внутрь, чтобы прикоснуться к деревянный приклад анаконды.Готовый. Он собирался ступить в траншею, когда задняя дверь открылась, и на крыльцо заиграл луч света. В Ледяной человек отшатнулся, волоча снегоступы ботинками в темноту. рядом с сараем, спиной к гофрированной металлической стене гаража.

Фрэнк был темным силуэтом в свете открытой двери, затем трехмерная фигура, ковыляющая по снежной канаве к гаражу. В одной руке он держал фонарик, и он приставил его к стене гаража.В Когда свет пересек боковую стену гаража, Айсмен отстранился, и Фрэнк посмотрел на него. несколько секунд, чтобы пройти дальше по тропинке, затем выглянул из-за угла. откровенный добрался до двери гаража, открыл ее. Ледяной человек подошел к углу гаража, пистолет в левой руке, кукурузный нож в правой, холодный жжет его голые руки.

Фрэнк включил свет в гараже и вошел внутрь. Мгновение спустя свет снова погас. Фрэнк вышел, плотно прижал его к себе, затрясся ручку.Увеличил путь. Посветил фонариком двор на баллон с пропаном.

Сделал еще один шаг.

Ледяной человек был там. Нож для кукурузы хлестнул, расколол . откровенный видел, как он приближается, достаточно скоро, чтобы вздрогнуть, но недостаточно быстро, чтобы избежать этого. В нож пробил парку Фрэнка и попал ему в череп, шок прошел сквозь рука ледяного человека. Знакомый шок, как будто он разрезал лезвие на столб забора.

Лезвие высвободилось, когда Фрэнк наклонился.Он был мертв, когда упал, но его тело издало звук, похожий на звук наступившей змеи, тяжелый выдох, ccccuuuhhhhh, и кровь потекла по снегу.

Всего на секунду ветер стих, как будто природа держала ее дыхание. Снег, казалось, остановился вместе с ветром, и что-то промелькнуло по на краю леса, на краю поля зрения Ледяного Человека. Что-то там … его тронуло беспокойство. Он смотрел, но движения больше не было, ветер и снег вернулись так же быстро, как и ушли.

Ледяной человек спустился в траншею и направился к дому. Лицо Клавдии появилось в окне, плывущее в шторм. Он остановилась, уверенная, что его заметили: но она прижалась лицом к окну, выглянув наружу, он понял, что все еще невидим. Через мгновение ее лицо отодвинулось от окна. Ледяной человек снова двинулся к дому, как можно тише поднялся на крыльцо, повернул ручку, толкнул дверь открыто.

“Фрэнк?” Клаудия была там, в дверях кухни.Ее рука выскочила из рукава, и Ледяной человек увидел вспышку хрома, узнал вспышку, отреагировал, поднял большой .44 Mag.

“Фрэнк?” Клаудия закричала. Патрон 357 повис в ее руке рядом с ней, не готовый, немыслимый, никчемный символ самообороны. Затем V заднего прицела и i мушки пересекло плоскость ее головы, и 44 бакса попали в Рука Айсмена. Он часами занимался этим в карьере, качаясь по целям, и он знал, что она у него есть, чувствовал точность в своих костях, один с цель.

Пуля попала Клавдии в лоб, и мир остановился. Нет больше Лизы, ни Фрэнка, ни ночей в Холидей Инн с зеркалами, ни воспоминаний, без сожалений. Ничего такого. Она не прилетела, как в кино. Она не была забил. Она просто упала с открытым ртом. Ледяной человек, приносящий Кольт обратно к медведю, почувствовал тонкое чувство разочарования. Большой пистолет должен бить их вниз, взорвать их; большая пушка была универсальной силой.

Из задней комнаты, затем, в тишине после выстрела, молодая девушка голос, пока не испугался: «Мама? Мама? Что это было?»

Ледяной человек схватил капюшон парки Клаудии, потащил ее на кухню и уронил ее.Она лежала на полу, как марионетка с перерезанными нитками. Ее глаза были открытыми, незрячими. Он проигнорировал ее. Теперь он был сосредоточен на задней комнате. Он нужна была картинка. Он поднял кукурузный нож и двинулся назад.

Снова девичий голос. На этот раз немного страха: «Мама?»

Глава вторая

Лукас Давенпорт слез с грузовика. Свет на Дом LaCourt был великолепен. В абсолютно чистом воздухе каждая трещина, каждая отверстие, каждый осколок стекла был острым, как волос под микроскопом.В запах смерти – запах жареной свинины донесся до него, и он повернулся его лицо было обращено к нему, ища его, как охотник каменного века.

Дом странно походил на череп, с открытыми окнами без стекла. на снежном пейзаже. Входная дверь была расколота топорами, а боковая дверь, свисавшая с дома на одной петле, была скручена и почернела от Пожар. Виниловый сайдинг расплавился, обгорел, сгорел. Половина крыши исчезла, оставляя центр руин открытым для неба.Изоляция из стекловолокна розового цвета была повсюду, торчали из дома, носились по снегу, зависали в голые березовые ветки похожи на непристойные мясистые волосы. Лед огненного шланга, смешанный с сажей и пепел, как миниатюрный ледник, тек по дому и выходил из него.

На наземной стороне дома три передвижных ряда стадионов. огни, запущенные древним газовым генератором армии, вылили сто миллионов свеча мощью бело-голубого света на сцену. Генератор подчеркнул крики пожарных и грохот насосов пожарных машин с свирепый стук отбойного молотка.

Все воняет.

Из бензина и горящей изоляции, из пропитанной водой штукатурки и гриля кузова, дизельные пары. Огонь распространялся быстро, яростно горел и угасал. задыхались в спешке. Мертвые были скорее обуглены, чем кремированы.

Двадцать человек скопились над домом. Некоторые были пожарными, другие – полицейскими; трое или четверо были гражданскими лицами. Снег сошел, по крайней мере, временно, но ветер был подобен бритве, резал незащищенные участки кожи.

Лукас был высоким, смуглым, с потрясающими голубыми глазами. глубоко под сильным лбом.Его волосы были темными, но с серым оттенком, и длинный; ножны упали ему на лоб, и он вытолкнул их из глаз, когда он стоял, глядя на дом.

Дрожит, почти – как дорогая указка.

Его лицо должно было быть квадратным, и обычно им было, когда ему было десять фунтов. тяжелее. Квадратное лицо подходило к остальной части его тела, с его тяжелыми плечами и Руки. Но теперь он был изможденным, кожа растянулась вокруг его скул: лицо боксера на тяжелых тренировках.Каждый день в течение месяца он ставил либо лыжи, либо снегоступы, и бежал через холмы вокруг своей хижины в Северном лесу. в после полудня он работал в лесу, раскалывая дуб кольчугой и клином.

Лукас шагнул к сгоревшему дому, словно загипнотизированный. Он помнил другой дом в Миннеаполисе, к югу от петли, замерзшая ночь в Февраль. В квартире на первом этаже жил глава банды; соперничающая группа ‘хулиганы решили вывести его. Верхний этаж занимала женщина – Ширлин что-то – которая содержала незаконный ночной детский сад для соседские матери.Когда корабль Молотова спал наверху, наверху спали шестеро детей. коктейли текли через окна внизу. Ширлин бросила все шесть кричали дети в окно, двоим из них ломали ноги, еще двоим ребра, и руку на соседа, который пытался остановить их падение. Женщина тоже была большая, чтобы прыгнуть сама, и сгорела, пытаясь спуститься по единственной лестнице. То же самое: дом как череп, ледяной шланг, запах жареного свинина …

Лукас бессознательно покачал головой и улыбнулся: у него были хорошие реплики в крэка и дал убийцам имена «взломщиков».Они были заперты Стиллуотер, и будет еще восемь лет. За два дня он сделал номер в них они все еще не верили.

Вот это. Он отступил к открытой двери своего грузовика, наклонился внутрь, снял с пассажирского сиденья черную кашемировую кепку для часов и натянул ее на свое глава. На нем была синяя парка поверх джинсов, вязаный свитер, ботинки-пак и длинное белье экспедиционное полипропиленовое. Депутат обошел Шеви «Пригород», который заехал во двор прямо перед «фордом» Давенпорта.Генри На Лейси была стандартная желто-коричневая куртка шерифа и утепленная штаны.

«Шелли здесь», – сказала Лэйси, указывая большим пальцем на дом. “Да брось – Я познакомлю тебя … на что ты смотришь, дом? Что такое смешно? “

“Ничего”.

«Думал, ты улыбаешься», – сказала Лейси, выглядя слегка встревоженной.

«Нет … просто холодно», – сказал Лукас, пытаясь найти оправдание. Черт возьми, он любил это.

“Ну … Шелли …”

“Ага.”Лукас последовал за ним, натягивая свои толстые лыжные перчатки, все еще сосредоточившись на дом. Это место могло быть украдено из замерзшего предместья ада. Он чувствовал себя как дома.

Шелдон Карр стоял на глыбе льда на подъездной дорожке за волонтеры-цистерны и самосвалы. Он носил ту же одежду шерифа для холодной погоды как Лейси, но черный вместо хаки, с золотой звездой шерифа вместо серебряный депутатский значок. Замерзший черный шланг протянулся мимо его ног к озере, где пожарные пробили трехфутовый ледяной покров, чтобы добраться до озерная вода.Теперь они использовали фонарик, чтобы освободить шланг, и синее пламя Мерцал на краю поля зрения Карра.

Карр был ошеломлен. Он сделал все, что мог, а потом перестал работать: он просто стоял на подъездной дорожке и смотрел, как работают пожарные. И он замер. Его холодного снаряжения для этой погоды было недостаточно. Его ноги были жесткими, а его ноги затекли, но он не мог зайти в гараж, не мог оторваться. Он стоял, как темный снеговик, толстенький, неподвижный, руки в стороне, глядя на дом.

«Кусок …» Пожарный поскользнулся и упал, ругаясь. Карру пришлось повернуть свою всем телом смотреть на него. Пожарный был измазан золой и наполовину прикрыт со льдом. Когда они пытались опрыскать дом, ветер хлестал воду обратно на них как мокрый снег. Некоторые из пожарных выглядели как маленькие подвижные айсберги, мощные огни блестели от них, пока они работали через двор. Этот лежал на спине и смотрел на Карра, его усы были белыми от инея его собственного дыхание, лицо красное от ветра и напряжения.Карр двинулся, чтобы помочь ему, раздать, но пожарный отмахнулся от него. «Я бы просто сбил тебя с ног», – сказал он. Он карабкался неловко поднялся на ноги, борясь с замерзшим пожарным шлангом. Он пытался загрузить он в пикап и сопротивлялся, как анаконда на скорости. “Кусок а дерьмо … “

Карр повернулся к дому. Пожарный в резиновом кожухе помогал Доктор пролезет через разбитую входную дверь. Карр смотрел, как они начали пробираются к задней спальне. Маленькая девочка была там, так обожжена, что Одному Богу известно, что с ней случилось.То, что случилось с ее родителями, было достаточно ясно. Лицо Клаудии было частично защищено несгораемой занавеской. что упало на нее. Толстое пулевое отверстие выглядывало из ее лба, как пустой третий глаз. И Фрэнк …

“Слышал что-нибудь от Мэдисон?” Карр позвал помощника шерифа на джипе. В Заместитель сказал, что двигатель завелся, обогреватель включен, окно достаточно далеко опущено общаться.

“Нет. Там все еще идет снег. Думаю, они его ждут. вых. “

«Подождать? Подождать?» Шелдон Карр внезапно закричал, глаза дикий.”Перезвоните этим ублюдкам и скажите им, чтобы они подняли свои задницы сюда. Они слышали о квадроциклах, не так ли? Перезвони им ».

– Прямо сейчас, – потрясенно сказал депутат. Он никогда не слышал, чтобы Шелдон Карр говорил что-нибудь сильнее gol-darn .

Карр отвернулся, его челюсть сжалась, о холоде забыли. В ожидании вне? Генри Лейси шел к нему, осторожно ступая по коварная глыба льда, стекавшая во двор. За ним следил мужчина в парке.Лэйси подошла, кивнула, сказала: «Это Давенпорт».

Карр кивнул: «Спасибо, спасибо, что пришли». Он внезапно не смог получить слова из.

Лейси взяла его за локоть. “Ты был здесь все время?”

Карр оцепенело кивнул, и Лейси потащила его к гаражу, сказав: «Боже мой, Шелли, ты убьешь себя “.

«Я в порядке», – пробормотал Карр. Он высвободил руку и повернулся к Лукасу. “Когда Я слышал, что ты был здесь из Города, я подумал, ты узнаешь об этом больше такая вещь, как я.Думал, стоит попробовать. Надеюсь ты сможешь помочь нас “

«Генри сказал мне, что это беспорядок», – сказал Лукас.

Сказав это, он усмехнулся, слегка злобно улыбнулся, подумал Карр. Давенпорт у вас был сколотый зуб, никогда не закрытый, что вы могли получить в драка, и шрам рассек бровь пополам. “Это …” Карр покачал головой, нащупывая за слово. «Это проклятая трагедия », – сказал он наконец.

Лукас взглянул на него: он никогда не слышал, чтобы полицейский называл преступление трагедией.Он бы никогда не слышал, чтобы полицейский сказал «черт возьми». Лицо Карра было мало видно, но шериф был крупным мужчиной с широким животом. В черном костюме снегохода он выглядел как скорбящий покрышник Мишлен.

“Где ЛЕС?” – спросил Лукас. Отдел правоохранительных служб выполнил выездная работа на месте преступления по особо тяжким преступлениям.

– У них проблемы с выходом из Мэдисона, – мрачно сказал Карр. Он помахал в небе. «Гроза …»

«Разве у них нет квадроциклов? Это все по шоссе.«

«Мы выясняем это прямо сейчас», – отрезал Карр. Он извинился: “Извините, это нежная тема. К настоящему времени они должны были быть уже на полпути. – Он оглянулся. в доме, как будто не в силах противостоять этому: «Господи, помоги нам».

“Трое мертвых?” – спросил Лукас.

«Трое мертвых», – сказал Карр. “Расстрелян, изрублен каким-то топором или чем-то подобным, а другой … блин, не знаю. Просто ребенок ».

“Все еще в доме?”

«Давай», – мрачно сказал Карр.Он вдруг начал неудержимо трястись, затем с усилием расслабился. “У нас есть брезент. И есть кое-что иначе … черт возьми, давай посмотрим на тела, потом перейдем к этому. “

“Шелли, ты в порядке?” – снова спросила Лейси.

“Да, да … Я покажу Давенпорту – Лукасу? – Я покажу Лукасу. вокруг, тогда я попаду внутрь. Черт возьми, я не могу поверить в такой холод ».

Фрэнк ЛаКур лежал лицом вверх на тротуаре, ведущем из дома. в гараж. Карр приказал одному из помощников поднять пластиковый брезент, покрывающий тело и Лукас присели на корточки рядом с ним.

«Иисус, – сказал он. Он взглянул на Карра, который отвернулся. “Что случилось ему в лицо? »

– Может, собака, – сказал Карр, искоса глядя на изуродованное лицо. «Койоты … я не знаю».

«Это мог быть волк», – сказала Лейси позади него. “У нас было немного отчеты, я думаю, есть несколько движущихся вниз. “

“Запутал его”, – сказал Лукас.

Карр посмотрел на лес, окружавший дом: «Это зима, – сказал он. – Там все голодает.Мы кормим оленей, но большинство из них умрут. Блин, большинство из них уже мертвы. Есть койоты, слоняющиеся вокруг мусорных контейнеров в городе, в пиццерии ».

Лукас снял перчатку, достал из кармана парки вспышку и осветил то, что осталось от лица мужчины. Лакур был индейцем, может быть сорок пять. Его волосы были жесткими от застывшей крови. Животное разорвало плоть с большей части левой стороны его лица. Левый глаз исчез, а нос был прогрыз.

“Он получил это сбоку, наполовину расколол голову пополам, прямо через капюшон, – сказал Карр. Лукас кивнул, коснулся капюшона пальцем в перчатке, глядя на разрезе ткани. «Док сказал, что это был какой-то нож или тесак», – Карр. сказал.

Лукас встал. «Генри сказал снегоступы …»

“Прямо там”, – сказала Лэйси, указывая.

Лукас направил фонарик в тени сарая. Широкий вмятины все еще были видны на снегу. Углубления были наполовину дрейфовал.

“Куда они деваются?” – спросил Лукас, глядя на темные деревья.

“Они выходят из озера через лес и уходят обратно”, Сказал Карр, указывая под углом сквозь нагромождение леса. “Есть Снегоходный след там, машины все время приезжают и уезжают. Фрэнк имел пара санок сам, так что, возможно, это он сделал следы. Мы не знаю “

«Следы доходят прямо до того места, где он был изрублен», – сказал Лукас.

“Да, но мы не знаем, спустился ли он к озеру на снегоступах. посмотреть на что-то, а потом снова поднялся и был убит, или если убийца вошел и вышел.«

“Если бы это были его снегоступы, где они сейчас?”

“В прихожей есть пара обуви, но они были так испорчены пожарные шланги, которые мы не знаем, использовались ли они просто или что … нет способа Скажи, – сказала Лейси. – Хотя они правильные. Медвежьи лапы. Никаких хвостов “.

«Хорошо».

«Но у нас все еще есть проблема», – сказал Карр, неохотно глядя на тело. «Посмотрите на снег на нем. Пожарные накинули на них брезент, как только они попали сюда, но мне кажется, что там может быть полдюйма снега на ему.«

“И что?”

Карр некоторое время смотрел на тело, затем понизил голос. “Слушать, Я мерзну, и есть о чем поговорить. Проблема. Ты тоже хотите увидеть другие тела сейчас? Женщине прострелили лоб, девушке сгорел. Или мы могли бы просто поговорить “.

«Беглый взгляд», – сказал Лукас.

– Тогда пошли, – сказал Карр.

Лейси оторвалась. «Я должен проверить это оборудование для связи, Шелли».

Лукас и Карр поплелись через слой обесцвеченного льда к дому, протиснулся мимо входной двери.Внутри стены из гипсокартона и потолочные панели имели изгибались и складывались, падая на сгоревшую мебель и ковер. Посуда, кастрюли и на полу валялись сковороды, стеклянная посуда, а также набор керамических коллекционных куклы. Рамки для картин были повсюду. Некоторые были сожжены, но каждый шаг или два, ясное, счастливое лицо смотрело на него широко открытыми, хорошо освещенными глазами. Лучше дней.

Два депутата работали по дому с камерами: один с видео фотоаппарат, провод питания спускался к воротнику под паркой, другой провод с 35 мм Nikon.

«У меня руки мерзнут», – заикался видеоменеджер.

«Иди в гараж», – сказал Карр. «Не поранись».

“В моем грузовик. Белый Explorer на стоянке, – сказал Лукас. открытый ».

“Ч-спасибо.”

«Приберегите для меня», – сказал Карр. И Лукасу: “Где ты взял кофе? “

“По пути остановился в Dow’s Corners и опустошил кофеварка.Я шесть лет патрулировал и, должно быть, отморозил себе задницу в сотню таких вещей ».

“Ха. Доу”. Карр прищурился, копаясь в мысленном файле. “Это все еще Фил и Вики? “

“Да. Вы их знаете?”

“Я знаю всех на шоссе 77, от Хейворда в округе Сойер до шоссе. 13 в округе Ашленд, – сухо сказал Карр. – Сюда.

Он прошел по обугленному коридору мимо двери ванной в маленькую спальню. Стены на берегу озера исчезли, и метель просеивала завалы.Тело находился под сгоревшим каркасом кровати, винтовые пружины лежали на груди девушки. Один из переносных фонарей стоял прямо за окном и был отлит, любопытно свет на выжженные обломки, но оставил лицо девушки почти полностью темнота: но не совсем полная. Лукас видел ее невероятно белые зубы улыбается от персонажа.

Лукас присел на корточки, щелкнул вспышкой, проворчал, выключил ее и встал. очередной раз.

“Меня тошнит”, – сказал Карр. “Я был в дорожном патруле до того, как избранный шериф.Я видел несколько автомобильных аварий, вы не поверите. Они не заставили меня больной. Это сработало “.

«Несчастные случаи разные», – согласился Лукас. Он оглядел комнату. “Где другой?”

«Кухня», – сказал Карр. Они снова пошли по коридору. “Почему он сжег место? »- спросил Карр, его голос повысился.« Это не могло быть, чтобы скрыть убийства. Он оставил тело Фрэнка прямо во дворе. Если бы он просто снял, это могло пройти день или два до того, как кто-нибудь вышел. Он хвастался это? “

“Может, он думал об отпечатках пальцев.Что сделал ЛаКур? “

«Он работал в приюте, в казино Eagle. Он был охранником. парень “

«В казино много денег, – сказал Лукас. “Был ли он в беде? там? “

«Я не знаю», – просто сказал Карр.

“Как насчет его жены?”

“Она была помощницей учителя”.

“Есть ли проблемы в браке или бывшие мужья бродят?” – спросил Лукас.

“Ну, они оба были женаты раньше. Я проверю бывшую жену Фрэнка, но я Знай ее, Джин Хансен, и она не обидит ни единой мухи.А бывший Клаудия – Джимми Уилсон и Джимми переехали в Феникс три или четыре зимы назад, но он тоже не стал бы этого делать. Я проверю его, но ни одного из разводов не было. действительно противно. Люди просто больше не любили друг друга. Вы знаете? “

«Да, я знаю. Как насчет девушки? Были ли у нее парни?»

«Я это тоже проверю», – сказал Карр. “Но я не знаю. Я проверю. Она довольно молодой. “

“Было много подростков, убивающих свои семьи и друзья.«

«Ага. Поколение ласки».

«Мальчики-подростки иногда смешивают огонь и секс. Firebugs. Если бы для девушки был кто-то горячий, было бы на что посмотреть в. “

“Вы могли бы поговорить с Бобом Джонсом в средней школе. Он директор школы, и он консультирует, чтобы он мог знать “.

“Эээ”, – сказал Лукас. Его рукав коснулся обгоревшей стены, и он задел ее. выключенный.

«Надеюсь, ты останешься здесь ненадолго», – выпалил Карр.Прежде чем Лукас смог в ответ он сказал: «Пойди сюда».

Они направились к другому концу дома через живую комната, в кухню через черный ход. Две плотно завернутые фигуры были склонился над третьим телом.

Старший из двоих встал и кивнул Карру. Он носил Шляпа в русском стиле с опущенными клапанами и нашивкой замшерифа на фронт. Другой, с сумкой, использовал металлический инструмент, чтобы повернуть жертву глава.

«Не могу поверить в такую ​​погоду», – сказал депутат.”Я так чертовски холоден, я не могу поверить в это “.

«Чертовски холодно – это то, что вы хотели сказать», – сказала фигура, все еще пригнувшись. по телу. Ее голос был низким и невозмутимым, почти научным. “Я действительно не обращайте внимания на это слово, особенно когда так чертовски холодно ».

«Он беспокоился не о тебе, а обо мне», – прямо сказал Карр. “Ты там что-нибудь видишь, Погода, или ты просто валяешь дурака? »

Женщина подняла глаза и сказала: «Мы должны отвезти их в Милуоки и пусть профессионалы взглянут.Никаких любительских вечеров в похоронном бюро ».

“Вы вообще что-нибудь видите?” – спросил Лукас.

Врач посмотрел на женщину под ее руками. “Клаудию застрелили, очевидно, и с довольно мощным оружием. Может быть винтовка. Вся спина ее голова была разбита, а значительная часть ее мозга утеряна. Пули пошли прямо через. Нам остается надеяться, что сотрудники криминалистической лаборатории смогут его восстановить. Это не внутри нее “.

“Как насчет девушки?” – спросил Лукас.

“Ага.Чтобы сказать что-нибудь окончательное, потребуется вскрытие. Есть следы обугленной ткани вокруг ее талии и между ног, поэтому я бы сказал, что она была в трусах и, может быть, даже в этих флисовых штанах, например эээ … “

“Спортивные штаны”, – сказал Карр.

“Да, вот так. А Клаудия определенно была одета, джинсы и длинные нижнее белье “

«Вы говорите, что их не изнасиловали», – сказал Лукас.

Женщина встала и кивнула. Капюшон ее парки плотно прилегал к лицу, и ничего не было видно, кроме овального участка кожи вокруг глаз и носа.”Я не могу сказать это точно, но только спереди, это не похоже на это. Но что случилось с с ней могло быть и хуже ».

“Хуже?” Карр отпрянул.

“Да”. Она нагнулась, открыла сумку, и депутат сказал: «Я не хочу посмотри на это. Она снова встала и протянула Карру сумку с застежкой-молнией. что-то похожее на курагу, оставленную на углях гриль. Карр внимательно посмотрел на него и передал Лукасу.

“Что это?” – спросил Карр у женщины.

«Ухо», – сказали она и Лукас одновременно. Лукас вернул его ее.

«Ухо? Ты это серьезно», – сказал Карр.

“Снято до или после того, как она была убита?” Лукас спросил мягким голосом: интересно. Карр в ужасе посмотрел на него.

«Вам понадобится лаборатория, чтобы сказать вам это», – сказала Уэзер в своем профессиональном голос, соответствующий Лукасу. “Есть корочки, похожие на кровь. Я не конечно, но я бы сказал, что она была жива, когда его сняли ».

Шериф посмотрел на сумку в руке врача, повернулся и пошел в двух шагах от него, согнувшись, его вырвало, струйка слюны хлынула из его рот.Через мгновение он выпрямился, вытер рот тыльной стороной перчатки, и сказал: «Мне нужно убираться отсюда».

«И Фрэнк покончил с топором», – сказал Лукас.

«Нет, я так не думаю. Не топор», – сказала женщина, качая головой. Лукас всматривался в нее, но почти ничего не видел ее лица. “Мачете, очень острый мачете. А может, что-то еще тоньше. Может быть, что-то вроде, ммм, а ятаган “

“А что?” Шериф уставился на нее.

«Я не знаю», – сказала она защищаясь.”Как бы то ни было, лезвие было очень тонкий и острый. Как пятифунтовая бритва. Он прорезал кость, а не пробиваясь, как клиновидное оружие. Но у него был вес, тоже. “

«Не рассказывайте об этом никому из регистра », – сказал Карр. «Они сошли бы с ума».

«Они все равно сойдут с ума», – сказала она.

«Ну, не делайте их еще более сумасшедшими».

“А что насчет лица парня?” – спросил Лукас. “Укусы?”

“Собака”, – сказала она.”Койот. Бог знает, что я вижу здесь достаточно собачьих укусов и похоже, это сделала собака “.

«По ночам слышно вой, их кучками», – сказал депутат. “Койоты”.

«Ага, у меня они есть, – сказал Лукас.

“Ты с государством?” – спросила женщина.

“Нет. Раньше я был копом из Миннеаполиса. У меня есть домик в округе Сойер. и шериф попросил меня подбежать и посмотреть ».

– Лукас Давенпорт, – кивнул шериф.”Мне очень жаль, Лукас, это Погода Каркиннен. “

«Я слышала о тебе», – кивнула женщина.

«Погода была хирургом в городах, прежде чем она вернулась домой», – сказал шериф Лукасу.

“Такая погода, как” Штормовая погода “?” – спросил Лукас.

“Совершенно верно”, – сказал доктор.

«Я надеюсь, что то, что вы слышали о Давенпорте, было хорошим», – сказал ей Карр.

Врач посмотрела на Лукаса и склонила голову. Свет на ней изменился и он мог видеть, что ее глаза были голубыми.Ее нос казался слегка криво. «Я помню, что он убил очень много людей», – сказала она.

Доктор замерз, сказала она, и пошла к входная дверь, заместитель идет за ним, Карр спотыкается. Лукас задержался, глядя на мертвую женщину. Когда он повернулся, чтобы уйти, он увидел кусок никелированный металл под куском покрошенного и почерневшего обшивки. С кривой он знал, что это было: передняя часть спусковой скобы.

«Привет!» – крикнул он вслед остальным.”Этот оператор все еще в дом? »

Карр перезвонил: “Парень с видео в гараже, а другой парень здесь »

«Отправьте его сюда, у нас есть оружие».

Карр, Погода и фотограф вернулись. Лукас указал на спусковая скоба, и фотограф сделал два снимка местности. Движущийся Лукас осторожно поднял стеновую панель. Револьвер. Никелированный Смит и Wesson на тяжелой раме, грейферы из орехового дерева. Он отодвинул доску в сторону, затем отступил, когда фотограф выстрелил из пистолета по телу.

“У тебя есть мел или жирный карандаш?” – спросил Лукас.

“Да, и рулетка”. Фотограф нащупал в кармане, подошел жирным карандашом.

“Разве вы не должны оставить это ребятам из лаборатории?” – нервно спросил Карр.

«Большая рама может быть орудием убийства», – сказал Лукас. Он быстро нарисовал очертить вокруг оружия, затем измерить расстояние пистолета от стены голова и рука мертвой женщины, пока фотограф их заметил. С участием Сделав замеры, Лукас вернул жирный карандаш фотографу. огляделся, поднял деревянную щепку, протолкнул ее через щиток, за спусковой крючок, и поднял пистолет с пола.Он посмотрел на доктор. “У вас есть еще один из этих Ziplocs?”

“Да”. Она открыла сумку, прижала ее к ноге, покопалась и открыл для него сумку с морозильной камерой. Он бросил в него пистолет, нацелил ствол на пол, и через пластик он толкнул уровень выброса и качнул цилиндр.

«Шесть необстрелянных снарядов», – сказал он. “Дерьмо.”

“Не уволен?” – спросил Карр.

“Да. Я не думаю, что это орудие убийства. Убийца не перезарядил и затем бросьте его на пол… по крайней мере, я не могу понять, зачем он это делал ».

“Итак?” Погода посмотрела на него.

“Так, может быть, у женщины это было. Я нашел это примерно в футе от ее руки. Она мог бы увидеть приближающегося парня. Это означает, что могла быть вражда на; она знала, что у нее проблемы, – сказал Лукас. Он прочел серийный номер на фотограф, который заметил это: «Вы можете попробовать запустить его сегодня вечером. Во всяком случае, оружейные магазины. “

«Я начну», – сказал Карр. Затем: «Мне н-н-нужен кофе.«

«Я думаю, что ты довольно переохлажден, Шелли», – сказала Везер. “Что вам нужно сидеть в ванне с горячей водой ».

“Ага, да”.

Когда они слезли с парадной двери, Лукас нес пистолет, другой депутат шел по подъездной дорожке. “У меня есть брезент, шериф. Они прямо за мной в грузовике гвардии ».

«Хорошо. Попроси помощи и прикрывай все дела», – сказал Карр, махнув рукой. дом. «В гараже будут парни». Лукасу он сказал: “У меня есть холсты от парней из Национальной гвардии, и мы накроем весь дом пока сюда не прибудут ребята из Мэдисона.«

«Хорошо». Лукас кивнул. “Для этого вам действительно нужны ребята из лаборатории. Не позволяйте никто ничего не трогает. Даже тел ».

В гараже было тепло, вокруг стояли помощники и пожарные. старомодная железная печь, топленная дубовыми щепками. Депутат, который делал съемка заметила их и подошла с одним из термосов Лукаса.

«Я кое-что спас», – сказал он.

«Спасибо, Томми». Шериф кивнул, взял чашку, дрожа рукой, передал ее Лукас взял себе чашку.”Давай переберемся в угол, где сможем говорить, – сказал он. Карр обошел нос старой станции ЛаКура Chevy. вагон, подальше от скопления депутатов и пожарных, повернулся, отхлебнул кофе. Он сказал: «У нас проблема». Он остановился, затем спросил: «Ты не Католик, а? “

– Dominus vobiscum, – сказал Лукас. “Ну и что?”

«Да? Я не пробыл в Церкви достаточно долго, чтобы помнить латынь. бизнес, – сказал Карр. Казалось, он задумался на мгновение, отпил кофе, затем сказал: “Я обратился несколько лет назад.Я был лютеранином, пока не встретил отца Фил. Он приходской священник в Гранте ».

«Ага? Церковь меня больше не интересует».

“Хммм. Тебе стоит подумать …”

«Расскажи мне о проблеме», – нетерпеливо сказал Лукас.

«Я пытаюсь, но это сложно», – сказал Карр. “Хорошо. Мы понимаем, кто убил этих людей, должно быть, начал пожар. Весь день шел снег – у нас было около четырех дюймов нового снега. Но когда сюда приехали пожарные, снег вот-вот закончится.Но на теле Фрэнка было примерно полдюйма снега. Вот почему я велел им накрыть его брезентом, я подумал, что мы можем починить точную время. Прошло совсем немного времени между временем, когда он был убит, и пожаром. Но это было примерно раз. Это важно. Примерно раз. А теперь ты скажешь мне девушку пытали … подробнее раз. “

«Хорошо». Лукас кивнул, подчеркивая акцент.

«Тот, кто начал пожар, сделал это с помощью бензина», – сказал Карр. “Ты все еще можешь запах его, и дом загорелся, как факел.Может, убийца принес газ с ним или, может быть, он использовал Фрэнка. Есть пара лодок и снегоход в заднем сарае, но с ними нет канистр с бензином, и здесь нет канистр. Скорее всего, в канистрах было немного бензина ».

«Как бы то ни было, дом быстро рос, – сказал Лукас.

“Да. Люди через озеро смотрели телевизор. Говорят, одну минуту за окном ничего не было, кроме снега. В следующую минуту там был огненным шаром. Вызвали пожарную часть.«

«Тот, по которому я пришел? На углу?»

“Да. Там было два парня. Они готовили закуску, а один они увидели, как проезжал черный джип. Через несколько секунд сработала сигнализация. Они думал, что джип принадлежит Филу … священнику. Отец Филип Берген, пастор в All Souls ».

“Это сделал?” – спросил Лукас.

“Да. Они сказали, что похоже, что Фил выезжает с дороги к озеру. Так что я позвонил ему и спросил, видел ли он что-нибудь необычное.Пожар или кто-то в дорога. И он сказал нет. Затем, прежде чем я смог сказать что-либо еще, он сказал, что здесь, в LaCourts ».

“Здесь?” Брови Лукаса приподнялись.

«Да. Вот. Он сказал, что все в порядке, когда ушел».

“Ха.” Лукас подумал об этом. “Мы уверены, что время подходящее?”

“Верно. Один из пожарных стоял у микроволновки с одним из те сборные бутерброды с ветчиной. На приготовление уходит две минуты, и это было примерно готовы.Другой сказал: «Вот идет отец Фил, адская ночь, чтобы гулять». Потом сработал микроволновый будильник, парень достал бутерброд, и прежде, чем он можно было развернуть, сработала сигнализация ».

“Это туго”.

“Ага. У Фрэнка не было достаточно времени, чтобы накрыть его снегом. Нет, если Фил говорит правду ».

«Время странное, – сказал Лукас. “Особенно в экстренных случаях. Если это не было просто минутой, если это было пять минут, тогда этот отец Фил могло иметь … “

“Это то, что я подумал … но не похоже”. Карр покачал головой, завихрил кофе вокруг кофейной чашки, затем поставил его на капот Chevy и согнул пальцы, пытаясь вернуть в них немного тепла. “Я получил пожарных и просмотрел это пару раз. Просто нет времени ».

“Так священник …”

“Он сказал, что вышел из дома и поехал прямо на шоссе, а затем в город. Я спросил его, сколько времени ему нужно, чтобы добраться из дома, здесь, в шоссе, и он сказал три или четыре минуты.Это около мили, так что это около да, со снегом и всем остальным ».

“Хмп.”

“Но если он имел к этому какое-то отношение, почему он признался, что находится здесь? – проклятый смысл, – сказал шериф.

«Ты ударил его этим? Сел, перебрал?»

“Нет. У меня нет опыта допросов. Я могу взять ребенка, который угнал машину или сорвал пивную вывеску и посадил его возле одного из холдингов клетки и напугать его до дьявола, но это будет… разные. Я не знать об этом. Убийцы “.

“Ты сказал ему о привязке времени?” – спросил Лукас.

“Еще нет”.

«Хорошо».

«Я был в тупике», – сказал Карр, поворачиваясь и тупо глядя на стену гаража. вспоминая. “Когда он сказал, что был здесь, я не мог придумать, что сказать. Поэтому я сказал: «Хорошо, мы вернемся к вам». Он хотел выйти, когда мы сказали ему, что семья был мертв, соверши последние обряды, но мы сказали ему оставаться в городе. Мы не хочу, чтобы он это сделал… “

«… Оскверните его память».

“Ага.” Карр кивнул, взял кофе, который поставил на капот машины, и закончил это.

«А как насчет пожарных? У них есть причина лгать об этом?»

Карр покачал головой. “Я знаю их обоих, и они не особо друзья. Так что это не будет похоже на заговор ».

«Хорошо».

В дверь вошли двое пожарных. Первый был заключен в резину и холст, а поверх него слой льда толщиной в дюйм.

«Похоже, ты упал в озеро», – сказал Карр. “Вы, должно быть, мерзнете до смерть ».

«Это были брызги. Мне не холодно, но я не могу пошевелиться», – сказал пожарный. В Второй пожарный сказал: «Стой на месте». Пожарный стоял, как толстая резина чучело и начал скалывать лед деревянным молотком и холодным долото.

Они смотрели, как летят ледяные крошки, потом Карр сказал: “Что-то еще. Когда он проходил мимо пожарной части, он буксировал прицеп для снегохода.Он в одном из снегоходных клубов – он вообще-то президент или был прошлый год. У них сегодня была пробежка из бара на берегу озера. Итак, он отсутствовал на озере на санях ».

«И эти следы вышли из озера».

«Где бы никто не был без саней».

“А. Так ты думаешь, священник имел к этому какое-то отношение?”

Карр выглядел обеспокоенным. “Нет. Абсолютно нет. Я знаю его: он друг мой. Но я не могу этого понять. Он ни о чем не лжет.Он моральный человек “

«Если парень находится под давлением …»

Карр покачал головой. Он сказал, что когда-то они играли в гольф, оба жестокие конкуренты. И они были мертвы даже после семнадцати лет. Берген надел футболку выстрелил в группу сосен на правой стороне фарватера, сделал отличный восстановление и оказалось на зеленом пополам. Он дважды забил на номинальной, в то время как Карр забил дыра, и потерялась.

“Я хвастался его выздоровлением перед другими парнями в раздевалке, и он просто выглядел все печальнее и печальнее.Когда мы шли к бару, он схватил меня, и он выглядел так, будто вот-вот заплачет. Его второй выстрел прошел – сказал он, – под одним из вечнозеленых растений и выгнал его. Он хотел выиграть очень плохо. Но обман, это его разрушило. Он не мог с этим справиться. Это своего рода парень он такой. Он не украл бы ни цента, он не украл бы удар гольфа. Он абсолютно прямой и ни на что не способный ».

Пожарный с долотом и киянкой положил инструменты на пол, схватил резиновое пальто другого пожарного и разорвала его.

«Вот и все, – сказал второй мужчина. «Я могу взять это отсюда». Он посмотрел на Карра: “Весело на свежем воздухе, а?”

Доктор пробирался между стенкой и носом универсал, за ним – высокий мужчина в тяжелой арктической куртке. В У доктора были светлые волосы с белыми прядями, аккуратно подстриженные. Она был маленьким, но спортивным, с широкими плечами, слишком большим носом и немного криво, согнутый влево. У нее были высокие скулы и темно-синие глаза, рот был широким и подвижным.У нее было немного скандала вокруг нее, – подумал Лукас, с неопределенно восточным оттенком, который часто несут славяне. Она была некрасивая, но она была поразительно привлекательной. “Это секретный разговор?” она спросила. Она несла чашку кофе.

«Нет, не совсем так», – сказал Карр, взглянув на Лукаса. Он дал крошечный назад покачал головой, что означало: Ничего не говори о священнике .

Высокий мужчина сказал: «Шелли, я поражаю все на дороге. Никто не видел. что-нибудь связано, но у нас еще нет трех человек.Я пытаюсь отследить их сейчас вниз. “

«Спасибо, Джин», – сказал Карр, и высокий мужчина направился к двери. К Лукас, он сказал: «Мой ведущий следователь».

Лукас кивнул и посмотрел на Везеру. “Я не думаю, что была причина делать температуру тела »

Врач покачала головой и сделала еще глоток кофе. Лукас заметил, что она не носила колец. “Не о двух женщинах. Огонь, вода, лед и снег все испортит. Однако Фрэнк был изрядно скован, и я возьми его.Шестьдесят четыре градуса. Он умер не так давно “.

«Ха», – сказал Карр, взглянув на Лукаса.

Доктор поймал его, перевел взгляд с Лукаса на Карра и спросил: «Это что, критический? “

«Вы могли бы захотеть записать это где-нибудь», – сказал Карр.

«Возникает вопрос о том, сколько времени они были мертвы до начала пожара», – сказал Лукас.

Погода странно на него смотрела. “Бешеный пес, верно?”

“Что?”

“Вы были тем парнем, который убил Бешеного пса после того, как он разрезал всех тех женщин.И ты был в той драке с этими индейскими парнями ».

Лукас кивнул. “Ага.” Вороны выходят из дома в темноте, .45s в их руках … Почему она должна была упомянуть об этом?

> “У меня был друг, который занимался этим нью-йоркским полицейским, женщина, которая была застрелена в грудь? Я не могу вспомнить ее имя, но в то время она была довольно известна ».

«Лилия Ротенбургская». Блин. Слоан на ступенях Геннепина Генерала, с бледным лицом, говоря: «Собрались с дерьмом?»… Лили застрелили. “Милая Лили.

«О, да», – кивнула Везер. “Я знал, что это название цветка. Она вернулась в Нью-Йорке? »

“Да. Теперь она капитан. Ваш друг был рыжеволосым хирургом? Я помните. “

“Ага. Это она. И она была там, когда произошла большая перестрелка. Она говорит, что это была самая захватывающая ночь в ее карьере. Она выполняла две операции в в то же время, переходя из одного помещения в другое ».

«Боже мой, а теперь оно здесь», – потрясенно сказал Карр.Он посмотрел на Лукаса. “Послушайте, я пять лет патрулировал, прежде чем меня избрали сюда, и это было двадцать лет назад. Большинство моих мальчиков не патрулируют или не работают в местной полиции. Мы действительно ничего не знаем о множественных убийствах. Я спрашиваю, ты собираешься помочь нам? “

“Что вы хотите, чтобы я сделал?” – спросил Лукас, стряхивая воспоминания.

«Проведите расследование. Я дам вам все, что смогу. Восемь или десять парней, помочь с окружным прокурором, что угодно. “

“Какие у меня будут полномочия?”

Карр сунул руку в карман пальто и в то же время сказал: клянутся соблюдать законы штата Висконсин и так далее, и так далее, так что поможет тебе Бог? »

“Конечно.”Лукас кивнул.

Карр бросил ему звезду. «Вы депутат», – сказал он. “Мы можем решить мелочи позже. “

Лукас посмотрел на значок на ладони.

«Постарайтесь никого не стрелять», – сказал Везер.

Глава третья

Руки ледяного человека мерзли. Он возился с консервным ножом дважды, затем отставил суп в сторону и включил горячую воду на кухне раковина. Когда он позволил воде стечь по пальцам, его мысли блуждали …

Он не нашел фотографии.Девушка не знала, где это, и она сказала правду: он чуть не отрубил ей голову, прежде чем она умерла, отрезал ее нос и ее уши. Она сказала, что ее забрала мать, и, наконец, он поверил ей. Но к тому времени Клаудия была мертва. Слишком поздно спрашивать, куда она положила Это.

Итак, он убил девушку, порезав ее кукурузным ножом, и сжег жилой дом. Полиция не знала, что фото было, да и сама фотография была. тонкая газетная бумага. С огнем, со всей водой, было бы чудо, если бы выжил.

Still. Он не видел , чтобы было уничтожено. Фотография, если она была найдена, убьет его.

Теперь он стоял с пальцами под горячей водой. Они медленно затенялись от от белого к розовому, теряя консистенцию, похожую на замазку, которую они имели от жестокого холодный. На мгновение он закрыл глаза, охваченный чувством вещей отменено. А время уходило. Голос в его затылке сказал: Беги сейчас. Время уходит.

Но он никогда не сбегал.Не тогда, когда его избили родители. Не когда дети выделяли его в школе. Вместо этого он научился ударить первым, но лукаво, маскируя свою агрессию: даже тогда холодно, как лед. Вымогательство было его style: Я не брал, он мне дал. Мы просто играли, он упал вниз, он просто плакса, я ничего не имел в виду.

В десятом классе он усвоил важный урок. Были и другие студенты так же желал использовать насилие, как и он, и насилие в десятом классе было вовлечено более крупные тела, более сильные мышцы: люди пострадали.Были сломаны носы, плечи были вывихнуты в еженедельных послеобеденных боях. Самое главное, вы не могли скрыть насилие. Невозможно отрицать, что вы были в драке, если кто-то получил повредить.

И кто-то пострадал. Его звали Даррелл Винан. Крутой парень. Выбрал Iceman по одной из причин, известных только тем, кто вступает в драки: в Фактически, он предвидел это. В кармане носил камень, гладкий песчаник камешек размером с мяч для гольфа, на тот день, когда началась битва.

Винан поймал его рядом с футбольным полем, три или четыре его ремора рыбы бегут сзади, несут свои книги, восторг на лицах.А драка, драка …

Бой длился пять секунд. Уайнан подошел к нему в позе опытный боец ​​голыми руками, локти внутрь. Ледяной человек швырнул камень в Винана. лоб. Поскольку его рука была всего в футе, когда он отпустил, почти нет возможности пропустить.

Уайнан упал с депрессивным переломом черепа. Он почти умер.

И Ледовик к ментам: Я испугался, он шел со всем своим банда, это все, что он делает, это избивает детей, я просто взял камень и бросил Это.

Его мать забрала его в полицейском участке (его отец пропал затем, чтобы его больше не видели). В машине к нему подбежала мать: Подожди, пока я отвезу тебя домой, она сказала. Подожди.

И ледяной человек в машине поднял палец к ее лицу и сказал: Ты когда-нибудь, черт возьми, прикоснись ко мне снова, я подожду, пока ты не уснешь, и я возьму молоток и я забью тебе голову. Ты когда-нибудь снова прикоснешься ко мне, тебе лучше никогда не идти спать.

Она поверила ему.Тоже хорошая вещь. Она была еще жива.

Отключил горячую воду, вытер руки кухонным полотенцем. Надо думать. Так много предстоит сделать. Он забыл про суп, пошел и сел в его телевизионный стул, уставился на пустой экран.

Он никогда не видел фотографию в том виде, в котором она была воспроизведена, хотя он видел оригинальный Polaroid. Он поступил глупо, позволив мальчику оставить его себе. И когда мальчик отослал его …

«Мы станем знаменитыми», – сказал ребенок.

“Что?” Они курили сигареты в задней спальне трейлера, мальчик расслабляется на стопке подушек; Ледяной человек стоял обеими ногами на полу, его локти на коленях.

Мальчик перевернулся, заглянул под кровать, придумал то, что посмотрел как газета. Он швырнул ее в Iceman. Были десятки картинок, мальчики и мужчины.

“Что ты сделал?” – спросил ледовик; но в глубине души он знал, и гнев поднялся в его груди.

“Отправлено на картинке. Знаешь, тот, на котором мы с тобой диван “

«Бля».

Ледяной человек накренился на него; мальчик хихикнул, едва сопротивляясь, не понимание. Ледяной человек сидел у него на груди, оседлав на нем большие пальцы. горло мальчика … и тогда Джим Харпер знал. Его глаза закатились и его рот открыл и Iceman …

Что сделал? Вспомнил, как отступал, глядя на тело.Христос. Он бы убил его.

Ледяной человек вскочил на ноги, заново переживая это и поиски место для сваливания тела. Он подумал о том, чтобы бросить его в болото. Он думал о том, чтобы выстрелить в него из дробовика, оставив пистолет, чтобы это выглядело как несчастный случай на охоте. Но Джим не охотился. И его отец знал бы, и его отец был чокнутым. Потом он вспомнил, как ребенок говорил о чем-то, о чем читал в какой-то журнал о людях, использующих вешалки для полотенец, о том, как вы спешите, лучше, чем кокаин…

Ледяной человек, находящийся в безопасности дома, зарычал: думал. Все так сложно. Он бы попытался отследить фото, но журнал не дал понять, где оно могло быть. Ничего, кроме почтового ящика Милуоки. Он не знал, как отследить это без показывая свое лицо. Через некоторое время он успокоился. Шансы на то, что фото напечатанные были небольшими, и даже если бы они были напечатаны, шансы любого местного видя это были еще меньше.

А потом, когда он почти забыл об этом, ему позвонили из Безумный отец Джима Харпера.У LaCourts была фотография.

Вспомни доктора.

Да. Погода …

Если бы фото подвернулось, никто бы его сразу не узнал, кроме доктор. Без доктора они могли бы в конечном итоге опознать его, но он бы знал они ищут, и это даст ему время.

Он поднялся на ноги, подошел к настенным колышкам, на которых повесил свой снегоходный костюм. над вентиляционным отверстием радиатора. В такую ​​ночь костюма едва хватило. Четный в костюме он не хотел бы отсутствовать слишком долго.Он надел его, сунул ноги в его ботинки pac, туго зашнуровал их, затем зарылся в его сундучок для the.44. Он был там, завернутый в масляную тряпку, на дне лежал его другое оружие. Он вытащил его, во второй раз использовал его сегодня. Пистолет был тяжелый в руке, прочный, замысловатый, эффективный.

Он работал над этим медленно, по частям:

Weather Каркиннен водил красный джип, единственный красный джип в доме ЛаКур. Ей придется свернуть по озерной дороге на шоссе 77, а затем проехать узкая ветреная дорога обратно в город.Она бы двигалась медленно … если бы все еще была в дом LaCourt.

Работа над погодой завершена. Тела были покрыты и оставаться на месте, пока сотрудники криминальной лаборатории не приедут из Мэдисона. Сбрасывать выполнила все свои юридические обязанности: в этом году она стала коронером графства, неприятная работа менялась между врачами в городе. Она сделала все необходимое записки о раскрытии убийства неизвестными лицами. Она записывала заметки в официальный отчет окружному прокурору, и пусть судмедэксперт Милуоки сделает отдых.

Ее ничто не удерживало. Но стоя в сарае, попивая кофе, слушая копов – даже копов, подходящих к ней, в их мягкий скандинавский стиль – это то, от чего она не хотела отказываться сразу.

И она не прочь снова поговорить с Давенпортом, подумала она. Куда он пошел? Она вытянула шею и огляделась. Он должен быть снаружи.

Она подняла капюшон, плотно его натянула, надела перчатки. Снаружи, все было более упорядоченно.Большая часть пожарного оборудования пропала, а некоторые соседи, которые шли к дому, прогнали. Все еще воняло. Она наморщила нос, огляделась. Депутат тащил моток веревки толщиной в дюйм. к дому, и она спросила: “Вы видели, ммм, Шелли, или того парня из Миннеаполис? »

“Я думаю, что Шелли пришла к дому, а другой парень пошел с кучей люди спускаются к озеру, чтобы посмотреть на тропу для снегоходов, и они разговаривают с снегоходные ребята »

“Спасибо.«

Она посмотрела на озеро и подумала о том, чтобы спуститься. Снег был глубокий, и ей уже снова стало холодно. Кроме того, что ей нужно способствовать?

Она вернулась в гараж, чтобы выпить еще чашку кофе, и обнаружила, что не было, термосы Давенпорта пусты.

Давенпорт. Боже, она внезапно вела себя как подросток. Не то она не могла использовать немного … дружбы. Она вспомнила о своем последнем участие: сколько времени, год? Она отсчитывала.Подожди, боже. Более двух годы. Боже, уже почти три. Он был женат, хотя, как он сказал очаровательно, не очень , и все это было обречено с самого начала. Он хорошо чувствовал себя в постели, но слишком любил сетевое телевидение: стало очень легко увидеть его как медленно компостирующийся ком на кушетке где-то.

Погода вздохнула. Никакого кофе. Она надела перчатки, вернулась и поплелась к своему джипу, все еще не желающему идти. Во всем округе это было место быть этой ночью.Это был центр событий.

Но она все больше чувствовала холод. Даже с ее pacs, ее пальцы ног чувствовали себя ломкими. На озере огни от стайки снегоходов светил в сторону дома. Их привлекли огонь, копы и Теперь, несомненно, вся история убийств ЛаКура. Грант был маленьким город, где ничего особенного не происходило.

Ледяной человек пересек озеро. Полдюжины саней были собрались на льду возле дома ЛаКура, наблюдая за работой копов.Еще два спустились по берегу озера, направляясь к дому. Если бы температура была было теплее, на несколько градусов по обе стороны от нуля, было бы сто снегоходы по озеру и многое другое.

На полпути он свернул с тропы, вырезал новый разрез на мягком снегу и остановился. Дом Лакура находился в полумиле, но все вокруг было залита ярким светом. В карманный бинокль он мог видеть Джип Везера, все еще припаркованный на подъездной дорожке.

Он хмыкнул, положил очки в боковой карман, чтобы они не замерзли, осторожно слезла с санок и проверила снег.Он опустился на фут до того, как более твердая корка поддерживала его вес. Хорошо. Он протоптал яму и устроился в это, в подветренной стороне саней. Даже ветер со скоростью пять миль в час убивал ночь как эта.

Из своей норы он мог слышать удары генератора и случайные крики работающих мужчин, раскинувших что-то вроде брезентовой палатки над жилой дом. Их далекие голоса походили на кусочки слышимого конфетти, резкие изолированные звонки и крики в ночи. Затем его внимание сместилось, и впервые он слышал другие голоса.Они были там все время, как греческий хор. Он медленно повернулся, пока не оказался лицом к лицу с темнотой вдоль ручья. Звук был неземным, звук голода. Не крик, как кот, а почти как девушка, когда он разрезал ее, высокую, дрожащую, плачущую ноту.

Койотов.

Пение вместе, песни крови после бури. Он вздрогнул, не от холодный.

Но через двадцать минут холод почти дошел до него, когда он увидел маленькую фигурку, которая в одиночестве шла к красному джипу.Да. Погода.

Когда она забралась в свой грузовик, он смахнул снег со своего костюма, бросил перекинул ногу через сани и закрутил вверх. Он смотрел, как она включала фары, выключенные с ее парковочного места. Ей нужно было пойти дальше, чем он, поэтому он сидел и смотрел, пока не убедился, что она поворачивает налево, направляясь к выходу. Она может все еще остановиться у пожарного депо, но там особо ничего не происходило кроме обслуживания оборудования.

Он повернул обратно к тропе, проехал по ней четверть мили, затем двинулся снова направо, в новый снег.Stackpole’s Resort был там, закрыт на сезон, но отмечен ярдовым фонарем. Он мог спуститься с озера на пляж курорта, следуйте по подъездной дорожке к шоссе и ждите ее там.

Он мысленно представил себе засаду. Она медленно ехала по заснеженное шоссе, и он ехал рядом с джипом на санях. С шести или в десяти футах от него он вряд ли промахнется: «Магнум» 44-го калибра пробьет окно, как будто это была туалетная бумага. Она сходила с дороги, а он тянул рядом с ней, пустите в нее пистолет.Даже если кто-то видел его, санки были идеальный автомобиль для побега здесь, в глубоком снегу. Ничто не могло последовать за ним, нет, если только у него не было лыж на передке. Здесь сани были практически анонимный.

Заснеженный пляж быстро приближался, и он затормозил, почувствовал машина встала, медленно поехала через лужайку на берегу озера и через сугробы между двумя срубами. Дорога была вспахана после последнего шторм, но еще не после этого, и он перешел через сваи в Это.Он остановился прямо у шоссе, там, где ветрозащитная полоса из голубой ели скрывала санки. Он чувствовал себя полицейским на мотоцикле, ждущим за рекламным щитом.

Ожидание. Где она была?

Слева, краем глаза, внезапно, но украдкой, и его голова резко повернулась. Ничего такого. Но было что-то … Вот. Собака, маленькая немецкая овчарка, поймала освещение дворового света. Нет. Не пастух, а койот. Глядя на него от кисти.Потом еще один. Раздался щелчок и рычание. Они никогда не делали это никогда. Койоты были невидимы.

Он расстегнул молнию на своем костюме, вынул из внутреннего кармана патрон. нервно посмотрел в кисть. «Они ушли, – подумал он. Где-то.

Фары повернули за угол у дороги к озеру. Должна быть Погода. Он переложил пистолет в другую руку, в тормозную руку. И впервые пытался выяснить подробности нападения. Одной рукой за акселератор а другой на тормозе… Он был на одну руку короче. Стрелять нечем. Он бы придется импровизировать. Ему придется использовать тормозную руку. Но …

Он сунул пистолет в карман на внешней стороне ноги, когда фары приблизились к нему. Мелькнул джип, и он заметил быстро мерцающее изображение Погоды в окно, куртка с капюшоном опущена, шляпа снята.

Он выстрелил в сани, двинулся за ней, скатился по неглубокой канаве на левая сторона дороги. Джип выиграл у него, выиграл еще немного. Его шины выбросил облако льда и соляных шариков, которые соскользнули с его костюма и шлема. как BB.

Она ехала быстрее, чем он ожидал. Другие снегоходы были вниз по канаве, так что возникло подобие тропы, скрытой дневной снег; тем не менее, это не был официальный след. Он ударился о тяжелую кочку болотной травы и внезапно оказался в воздухе, держась.

Полет мог бы быть волнующим в другой день, если бы он увидел, но на этот раз он почти потерял его. Он приземлился с резким ударом, и сани вздрогнул под ним, покачиваясь. Он боролся с этим, все понял.Он был в пятидесяти ярдах позади нее. Он повернул рукоятку акселератора вперед, набирая скорость, дребезжая. над разбитым снегом, верхушками небольших кустов, невидимыми неровностями … зубами болтали с грубой ездой.

Ранее вечером по шоссе проехал снегоочиститель, и Справа от него мелькали неровные волны вспаханного снега. Он двинулся дальше влево, подальше от вспаханного материала: это будет сложно и нерегулярно, наверняка его подбросит. Тут же были задние фонари Weather. Он придвинулся ближе.Он двигался так быстро что он не сможет тормозить в пределах досягаемости фары: если бы дерево через канаву, он врезался в него.

Он только что подумал об этом, когда увидел приближающийся горб; он знал, что это было как только он поднял его, тюк сена был привязан ко дну канавы, чтобы медленная весенняя эрозия. По глубокому снегу это был идеальный прыжок на снегоходе, но он не хотел прыгать. Но у него не было времени обходить это стороной. У него не было времени делать все, что угодно, только не приготовиться, и он снова был в воздухе.

Он рухнул, как бомба, сильно, отскочил, сани заскользили по более мягкий снег на левом берегу. Он поборол его вправо, потерял, поднялся на правый берег в сторону вспаханного снега, боролся с ним влево, вырезал длинный изгиб назад к дно.

Понятно.

Ледяной человек был потрясен, на мгновение подумал о том, чтобы бросить это; но она был прав там , так что близко. Он стиснул зубы и надавил сильнее, закрытие. Тридцать ярдов. Двадцать …

Погода взглянула в боковое зеркало, увидела фару санки.Он шел быстро. Слишком быстро. Идиот. Она улыбнулась, вспомнив прошлогодний возмущение по всей округе. Пересечения снегоходных трасс и обычных дорог были обозначены ромбовидными знаками, нарисованными силуэтом снегохода. Как знаки оленеводства, но без слов. Годом раньше кто-то использовал черный Распылите краску по трафарету IDIOT CROSSING на половине знаков снегоходов в Оджибве Округ. Сделал работу аккуратно, с трафаретом, каждую ночь по паре вывесок на неделя. Газета была полна этого.

Давенпорт.

Образ его лица, плеч и рук возник у нее в голове. Он был избитый, настороженный, как будто он был ранен и нуждался в помощи; в то же время он смотрел жесткий, как железнодорожный шип. Она чувствовала себя почти косноязычной с ним, обнаружила, что пытаясь заинтересовать его. Вместо этого половина того, что она сказала, звучала как пограничные оскорбления. Постарайтесь никого не стрелять.

Боже, она это сказала? Она прикусила язык. Почему? Пытаюсь произвести на него впечатление.Когда он сосредоточился на ней, он, казалось, смотрел прямо в нее. И ей понравилось Это.

Свет в ее боковом зеркале снова привлек ее внимание. Дурак на снегоход все еще стоял в канаве, но почти подъехал к ней. Она оглянулась через плечо. Если она правильно помнила, приближается Форест Драйв вверх. Там будет водопропускная труба, и парень катапультируется в Прайс Каунти, если он на такой скорости пытался проехать по набережной. Он гонялся за ней? Может она должен замедлиться.

Ледяной человек был сбит с толку механикой убийства; если бы у него было чувство юмора, он бы рассмеялся. Он не мог отпустить ускоритель и не отставал от нее. Если он отпустит тормоз … он просто не станет чувствовать себя в безопасности без какой-либо связи с тормозом. Но у него не было выбора: он взял снял руку с тормозного рычага, открыл клапан на липучке, получил хорошо держал пистолет, вытащил его из кармана. Он был на пятнадцать футов назад, десять футов. Видел, как она посмотрела на него…

В пяти футах от нее, в пятнадцати футах слева от нее, чуть ниже … снег подброшенный джипом, все еще стучал в него, стуча по его шлему. Ее тормоз огни вспыхнули один, два, три раза. Прокачка тормозов. Почему? Что-нибудь приходящий? Впереди он ничего не видел. Он поднял пистолет, обнаружил, что не может держать это на окне или даже в кабине грузовика, не говоря уже о ее голове. Он видел край ее лица, когда она оглянулась, ее стоп-сигналы все еще мигали … Что? Какие она делала?

Он придвинулся ближе, его левая рука дико подпрыгнула, когда он держал ее. неловко по телу; поездка становилась все тяжелее.Он пытался удержать это, две машины мчатся со скоростью пятьдесят миль в час, сорок пять, сорок, ее тормоза мигают …

Наконец, с шипением про себя, как сплющенная шина, он уронил ружье на его ногу и откатил акселератор. Все это было плохой идеей. Как он замедлился, он сунул пистолет обратно в карман, снова положил руку на тормоз. Если бы у него был дробовик, и он был бы при дневном свете, то, возможно, работал.

Он взглянул на грузовик и увидел ее профиль, светлые волосы.Так Закрыть.

Он замедлился, еще немного замедлился. Она перестала нажимать на тормоза. Он обратился к оглянуться назад, чтобы проверить движение. И вдруг стена оказалась прямо перед ним. Он дернул сани вправо, нажал на тормоз, сильно наклонился вправо, рванул машина на краю канавы. Его застукала глыба замерзшего снега, и машина вылетела на дорогу и заглохла.

Он сидел во внезапно наступившей тишине, запыхавшись, с колотящимся сердцем. Лес Перекресток: он совсем забыл об этом.Если бы он продолжал двигаться к ней, он бы задели концы стальных водопропускных труб. Он был бы мертв. Он посмотрел на насыпь, холод проникает ему в живот. Слишком близко. Он покачал головой, провернул сани и повернул к дому. Он оглянулся, прежде чем начать, увидел, как ее задние фары исчезают за поворотом. Ему придется вернуться за ней. А также скоро.